- Ты, Оскар, хотел, чтобы я приняла форму твоей жизни, а я не смогла. Ты подделывал меня под себя, как если бы у меня были длинные ноги, а ты, уложив меня к себе в постель, решил мне их подпилить, чтобы я там уместилась. Как там по мифологии? Прокрустово ложе?
- Но там другая история...
- А у меня - своя история. И я не хочу, чтобы ты меня по кусочкам отрезал, отрывал, подпиливал. Я такая, какая есть. Все, прощай...
Она не помнила, как вышла, как ехала в лифте. В дверях подъезда она столкнулась с какой-то женщиной, чуть не сбив ее с ног. Во дворе машины не было. Амфиарай еще не вернулся. Рита села на скамейку и закрыла глаза.
- Вам плохо? - услышала она над головой, но глаза так и не открыла. Она уже знала, кому принадлежит этот голос.
- Тебя как звать?
- Саша.
- Я знаю, ты следил за мной... Робкий, застенчивый... Что же это ты ни разу не предложил мне что-нибудь помочь донести с рынка? - Она говорила, но сквозь боль и гул в голове почти не слышала произнесенных слов.
- Не знаю. Не смог подойти...
- А я вот смогла... - Глаза открылись, она оглянулась, и ей показалось, что все, что произошло с ней в последнее время - вечеринка у Лени с Верой, какой-то призрачный загородный дом с апельсинами вместо бильярдных шаров, пахнувшее корицей молодое мужское тело, платиновый браслет и разрыв с Оскаром - наваждение, фантазии, попытка взглянуть на свой брак со стороны. В то время как реальность вот она, в лице этого парня по имени Саша, влюбленного в нее безнадежно и ловящего ее взгляды. Знакомый и тихий двор, зеленый, с мирным жужжаньем мух и пчел, и теплая от солнечных лучей скамейка...
- Саша, будь другом. У тебя есть деньги?
- Есть.
- Купи мне коробочку с соком "Джей севен", пожалуйста.
- ???
- Я люблю персиковый. А если не будет, то виноградный, из черного винограда...
Три часа на солнечной скамейке
Вместо одной коробки Саша купил и принес Рите три: персиковый, из черного винограда и яблочный. А себе - бутылку пива. Ему хотелось выглядеть перед материализовавшейся внезапно мечтой более взрослым. Припекало солнце, они говорили ни о чем, хотя его так и распирали вопросы: как прошел разговор с Оскаром? они помирились или поссорились? где Амфиарай, который должен был вернуться уже часа два тому назад? где и с кем она останется жить? кого любит?
- Наверное, я выгляжу смешным. Сижу с вами, говорю, и мне кажется, что все это не со мной. Я не знаю, что я могу для вас сделать, но все равно, запишите мой телефон, мало ли что... - Он еще помнил возвращение своей "блудной матери", а потому не исключал и такой вариант. Хотя представить, чтобы кто-нибудь бил Риту, было просто невозможно. Но, с другой стороны, Амфиарай-то исчез. И Рита, делая вид, что она просто сидит и беседует с ним, все равно посматривает в сторону арки, где может появиться черная машина грека.
- Вы ждете кого-то? - наконец решился спросить он, после того как его номер телефона был тщательно, большими и жирными цифрами, написан на вырванном листке записной книжки и почти насильно вложен в руку Рите.
- Если честно, то да. Один человек должен приехать за мной сюда, но почему-то не приехал... Подумал, наверное, что я возьму такси... Скорее всего, так и придется сделать. Ты не поможешь мне? Не вызовешь машину? Я ужасно боюсь ездить с частниками. Мне столько страшных историй рассказывали об этом.
"Значит, она все-таки ушла от Оскара".
- Рита, можно я буду вас так называть?
- Да конечно можно. Так ты вызовешь такси?
- Это не мое дело, я понимаю, но ведь вы же ушли от мужа.
Она даже поднялась с места, чтобы взглянуть ему в глаза.
- Послушай, а вот это действительно не твое дело.
У нее лицо стало розовым, а глаза заблестели, словно он сказал что-то неприличное.
- Может, и не мое, но ваш муж переживает, он страдает...
- А ты откуда знаешь?
- Я разговаривал с ним. Сегодня. Мы познакомились... - И он в двух словах рассказал ей о своей вполне удачной попытке познакомиться и войти в доверие к Араме.
- Да, парень, тебе палец в рот не клади. Значит, ты был у него? И он сам рассказал тебе обо мне?
- Но ведь он должен с кем-то поделиться, он тоже живой человек...
- Живой! - передразнила она его. - Если бы ты только слышал, что этот живой человек наговорил мне, когда я пришла к нему и честно призналась, что ухожу к другому мужчине. Ты вот, к примеру, любишь меня. А ты знаешь, что такое любовь?
- Знаю, - сказал он, чувствуя, как у него начинают гореть уши. - Любовь - это когда целый день, а то и сутки, торчишь возле окна и ждешь появления объекта своего желания. Может, я, конечно, и коряво выражаюсь, но я бы все сделал, чтобы только видеть вас часто. Я готов мыть у вас полы, выбрасывать мусор - словом, делать всю грязную работу, только чтобы видеть вас. Слышать ваш голос.
- Все ты врешь. И все вы, мужики, врете. Ты бы приходил ко мне не для того, чтобы мыть полы, а чтобы получить возможность увидеть меня раздетой, чтобы подсматривать. Да ты не тушуйся, это нормально, особенно в твоем возрасте, но только мне все это не надо. Секс, если ты хочешь знать, меня начал уже раздражать. Куда ни посмотри - один секс.
- Но ведь все этим только и занимаются, - тихо сказал Саша и чуть не задохнулся от собственной дерзости. - Вот сейчас уже вечер, стемнело, а потом наступит ночь, и почти за каждым окном люди лягут в постель и займутся вот этим самым.
- А без этого что, нельзя прожить?
- Я не знаю, как у вас, у женщин, но мне парни из нашего класса рассказывали, что мужики без этого точно не могут жить. И если сначала им этого хочется ради удовольствия, то потом... как бы это сказать... В общем, они самоутверждаются, что ли, за счет женщин. И хотя я совсем не такой...
- Ты себя просто не знаешь, но зато сказал чистую правду. Послушай, раз уж у нас пошла такая доверительная беседа, можно я попрошу тебя об одолжении. Понимаешь, я выпила так много сока, а домой вернуться не могу. Мне туда путь заказан. Короче, мне надо в одно место. Ты можешь это устроить?
Саша, представив себе, как отреагируют его родители, если он придет домой с незнакомой женщиной, которой надо в туалет, слегка замешкался, но потом, решив, что иного выхода нет, предложил зайти к нему.
- Э-э, нет, я имела в виду совсем другое. Здесь неподалеку есть гаражи, вокруг кусты. Ты просто покараулишь меня, и все. Знаешь пословицу: на войне как на войне.
- Знаю... - У него просто гора свалилась с плеч. - Да я вас там могу хоть сто часов караулить...
- Нет, я управлюсь за полминутки. Ну что, пойдем?
Саша ничего не видел и не слышал, но он знал, что Рига делает в кустах, и от этого его бросало в жар, он не понимал, что с ним происходит. Несомненно, сегодняшний день он не забудет никогда: знакомство с Оскаром Арамой, рассказавшим ему историю связи его жены с Амфиараем Диносом, сам грек, сидящий в машине и куда-то исчезнувший, вместо того чтобы увезти Риту, и, наконец, сама Рита, с которой он провел три незабываемых часа на скамейке прямо под ее окнами. А теперь еще и эта интимная просьба покараулить ее. Да от таких событий не то что голова закружится, вообще ее потерять можно.
Она вышла из темных зарослей и улыбнулась ему:
- Ну, вот и все. Одной проблемой меньше. У тебя еще есть время?
- Есть, а что?
- Чтобы тебе не вызывать для меня такси и не рисоваться перед своими родителями, проводи меня, пожалуйста, на Варварку. Я думаю, что часам к одиннадцати мы будем уже на месте.
- Это там живет этот...
- Да, там. Я думаю, что у него дела, он закружился или же случилось что-то серьезное. Мне в любом случае больше некуда идти. Если Амфиарая... Это, кстати, его имя. Красивое, правда?
- Странное, похожее на греческую амфору.
- А он и есть греческая амфора. - Она улыбнулась и ласково потрепала его по плечу. - Ты только не убегай, Саша, и ничего не бойся...
- А чего это я должен бояться?
- Да нет, ты меня не понял. Ты увидишь Амфиарая, подумаешь, что тебе пора идти, и уйдешь. А мне бы хотелось в благодарность за то, что ты мне сегодня так помог...
- Да ничего особенного и не делал...
- Делал, мне с тобой было хорошо, легко и спокойно. Я же вышла от Оскара сама не своя, думала, что на лестнице упаду и умру, так мне было плохо... Так вот, мне бы хотелось в благодарность пригласить тебя к нам, угостить разными вкусными вещами...
- Я вообще-то сыт.
- Да ну тебя! Все, нечего тратить время. Ты идешь?
- Иду.
И они довольно быстрым шагом переулками вышли на Садовое кольцо, а оттуда уже направились на Варварку.