Риккардо кивнул и надел пиджак. Возможно, это будет самым важным совещанием в его жизни, на котором он изложит свои планы развития "Де Кампо" совету директоров, а он поглощен мыслями о своей жене. Наверное, Лили удивилась бы, узнав об этом.
Взяв свой планшет, он вслед за Гейбом направился к выходу.
– Э… Риккардо? – Пегги подняла бровь, когда он проходил мимо нее.
– М-м-м?
– Не желаете взять с собой чертежи?
Чертежи их нового ресторана в Сохо. Ключевой момент его презентации. Скорчив гримасу, Риккардо взял чертежи.
– Что бы я делал без тебя?
Когда они вошли в зал совещаний, Риккардо увидел, что на столе перед Антонио лежит тот же самый таблоид, который он уже видел утром. Риккардо оглядел большой круглый стол. Перед Филом Бедфордом и Чейзом Кэноном лежали те же газеты. Черт. Неужели жизнь его превратилась в мыльную оперу?
– Хорош… – пробормотал отец, когда Риккардо уселся рядом с ним. – Разве ты не знаешь, что Фил Бедфорд играет в гольф с Гарри Тейлором?
Риккардо положил планшет на стол с несколько большей силой, чем это было необходимо, схватил газету отца и взмахнул ею в воздухе.
– Похоже, уже все видели это?
Мэтти открыл рот. Гейб изумленно взглянул на него. Все повернулись к нему, и в зале повисла тишина. Риккардо устремил взгляд на Фила Бедфорда – пятидесятилетнего тучного мужчину.
– Гарри Тейлор хочет встречаться с моей женой. Я не считаю это правильным, потому что она все еще моя законная жена. Поэтому я отреагировал на это. – Бросив газету на стол, Риккардо оглядел зал. – Если кто-то желает обсудить мое поведение, пожалуйста, сделайте это сейчас, чтобы мы могли приступить к делу.
Фил Бедфорд уставился на свою чашку с кофе. Чейз Кэнон открыл ноутбук.
– Хорошо. – Риккардо взглянул на Антонио. – Тебе слово.
Риккардо мог поклясться, что его отец едва сдержал улыбку, когда встал из-за стола, открывая совещание. Сначала Антонио доложил о достижениях компании "Де Кампо" на международном винодельческом рынке, затем, повернувшись к Риккардо, предложил ему высказаться по поводу ресторанного бизнеса.
Выйдя на трибуну, Риккардо сначала сделал краткий обзор, отметив стабильный рост в этой области, затем перешел к описанию новой жемчужины в ресторанной короне "Де Кампо" – Замбии, и в завершение сказал, что ресторан в Сохо откроется через шесть месяцев. Он увидел, как вспыхнули глаза членов совета директоров, когда они услышали о двенадцатипроцентной прибыли, и понял, что убедил их в том, что будущее "Де Кампо" – именно в этом направлении.
Риккардо чувствовал удовлетворение. Он приковал к себе всеобщее внимание.
Встал Гейб, чтобы доложить о калифорнийских операциях компании. Затем другой член совета директоров рассказал о новинках в сфере упаковок и о том, как использовать их в производстве вина. Потом был объявлен перерыв. Антонио последовал за сыном в его кабинет.
– Хорошая работа, сынок.
Застигнутый врасплох похвалой, Риккардо слегка склонил голову.
– Спасибо.
– Занимайся этим, и я, возможно, поддержу тебя.
Риккардо замер. Сукин сын! Даже после достигнутых им результатов Антонио собирается контролировать его. Риккардо глубоко вдохнул, затем медленно выдохнул.
– Я лично отвечаю за те двенадцать процентов прибыли, которые так возбудили тебя. И если ты будешь вмешиваться – по делу или без, – клянусь богом, я уйду из компании, не оглянувшись назад.
Отец его гневно вскинул подбородок:
– Де Кампо не приличествует говорить такие слова.
– А я сказал. – Сжав кулаки в карманах, Риккардо отошел к окну. – Просто из любопытства, как долго ты собираешься заставлять меня платить?
Антонио прищурился:
– Ты думаешь, я делаю именно это?
– Я знаю, что ты делаешь.
– Может, я думаю, что Гейб лучше справится с этой работой.
Риккардо напрягся, его охватила ярость.
– Мы не Каин и Авель, а ты – не Господь Бог, Антонио. Я не собираюсь соперничать со своим братом. Принимай решение, но не пытайся вбить клин между нами. Никто из нас не потерпит этого.
Отец пожал своими широкими плечами.
– Гейб действительно любит этот бизнес. Он агрессивный, но достаточно консервативный.
– Тогда почему ты не доверил ему руководить компанией?
Антонио твердо встретил его воинственный взгляд.
– Потому что, хотя ты и обесчестил свою семью, выбрав карьеру автогонщика, у тебя львиное сердце, Риккардо. И ты сможешь встать во главе компании, если возникнет такая необходимость.
– Гейб тоже.
Отец покачал головой:
– Он не такой, как ты. Ты можешь быть жестоким. И принимать решения, которые никто не хочет принимать.
– Тогда сделай это, – проскрежетал Риккардо. – Потому что я не могу больше ждать. Я уже и так слишком многим пожертвовал.
Антонио взмахнул рукой:
– Долго же я ждал, чтобы услышать это!
Риккардо нахмурился:
– Что?
– Пожертвовал… Ты рассматриваешь "Де Кампо" как помеху для твоей личной свободы, но не как благо, данное тебе при рождении.
– Я люблю эту компанию. Я готов умереть за нее. И готов пожертвовать собой. – Риккардо взглянул на отца. – Как ты.
– Докажи это. – Отец рубанул рукою воздух. – Я увольняюсь через три месяца. И ты возьмешь правление на себя.
– Когда-нибудь ты меня убьешь.
Высокий и крепкий футболист, вытерев пот со лба, сошел с тренажерной дорожки. Лили улыбнулась и сделала запись в журнале. То, что раньше было для Трента Гудмана обычной прогулкой в парке, превратилось сейчас в тестирование его колена, которое нужно было еще долго лечить, чтобы вернуть Трента на футбольное поле.
– Признайся, тебе нравится приходить ко мне.
– Ты шутишь? – Бросив полотенце в сумку, он перекинул ее через плечо. – Это главное событие моей недели. Когда обо мне стали судачить, я испытал очень неприятное чувство. Однако пресса уделяет тебе гораздо больше внимания, и… скажу откровенно, в этом ничего хорошего нет.
Лили рассмеялась:
– Поверь мне, я стараюсь этого не замечать и забуду об этом скоро, если смогу.
– Клянусь, ты сможешь. – Он усмехнулся. – А фото твоего мужа, сцепившегося с доктором? Забавно.
Ничего забавного Лили в этом не видела. Она снова оказалась в центре скандала.
– Он не совладал с собой, – пробормотала она, снова уткнувшись в журнал. – Завтра в то же время?
Кивнув, футболист поцеловал ее в щеку. Лили улыбнулась в ответ и проводила его к двери. Мускулистый, красивый, очаровательный и богатый… Трент имел множество поклонниц. Женщины обожали его. Лили, однако, была увлечена своим собственным мужем, хотя до сих пор боялась оказаться с ним наедине. Потому что могла не совладать с собой.
Лили накрутила на палец прядь волос. Они обменялись лишь несколькими словами после той сцены в спальне. Если Риккардо был на кухне, когда она спускалась вниз, она брала свой кофе и уходила в патио. Если она спускалась на кухню первой, он уходил и смотрел новости в своем кабинете. Так не могло продолжаться.
Нерешенные вопросы лежали между ними, как невзорванные мины. Однако субботний вечер бесспорно доказал, что она больше не захочет появляться в обществе в роли жены Риккардо. Что она имеет право уйти, когда пожелает. Что она не способна вынести это больше шести месяцев, на которые подписалась.
Так почему же ей так плохо? Почему она не может просто играть свою роль на публике и плевать на то, что творится дома? Бросив журнал на стол, Лили разложила бумаги по папкам и убрала их в ящик стола. И вдруг поняла, что перепутала двух пациентов. Черт. Лили снова достала папки.
Раздалась громкая фортепианная музыка. Лили нахмурилась. Это был ее новый рингтон. Надо бы его поменять. Продолжая сортировать бумаги, Лили прижала трубку к уху:
– Лили Андерсон.
– Де Кампо. – Голос Риккардо был низким и бархатистым. – Я звоню вот по какому вопросу. Можешь ли ты попросить Кэт отпустить тебя на четверг и пятницу?
Лили нахмурилась. Риккардо спрашивает ее позволения? Может, он заболел? Или выпил?
Прочистив горло, Лили заговорила, тщательно подбирая слова:
– У меня прием в клинике в четверг и пятницу. Какое-то важное дело?
– Мне хотелось бы съездить с тобой на Барбадосские острова в эти выходные.
– На острова?
– Да, – подтвердил Риккардо. – Мой друг предоставит нам свой дом.
– Это деловая поездка?
– Нет. – Голос Риккардо стал тихим и ласковым, и по телу Лили пробежала сладостная дрожь. – Совсем не деловая.
Щеки ее вспыхнули.
– Риккардо…
Он вздохнул.
– Мы должны поговорить, Лили. Где-нибудь в тишине, без фотографов, в спокойной обстановке… Только ты и я.
Лили не могла этого отрицать. Сглотнув комок в горле, она спросила:
– То есть ты приглашаешь меня для разговора?
– Это все, о чем я тебя прошу.
– Тогда хорошо. – Им обоим станет легче.
– Договорились. Ты сама скажешь Кэт или мне сделать это?
– Я сама.
– Bene. Я собираюсь на ужин с братьями и Антонио. – В голосе Риккардо появился язвительный оттенок. – Пожелай мне удачи.
– Держи себя в руках. И все будет хорошо.
В трубке возникло многозначительное молчание.
– Я уже не владею собой. Ciao, bella.
– Ciao.
Лили почувствовала, как по коже ее побежали мурашки от этих двух нежных слов.
Ей стало дурно при мысли о том, какую огромную ошибку она только что совершила. Схватив телефонную трубку, Лили набрала номер сестры.
Алекс ответила без промедления.
– Хелло.
– У тебя есть пара минут?