Комната Лауры была розовой от заходящего солнца, когда Джемма разбудила ее, чтобы пригласить к вечерней трапезе. Служанка уже умыла Паоло, причесала ему волосы. И нарядила во все чистенькое - на нем были свежие шортики и рубашка.
- Может быть, вам что-нибудь погладить, синьора? - спросила она.
Прежде чем Лаура успела ответить, Паоло возбужденно сообщил, что все уже за столом. Несомненно, он узнал это от Джеммы.
"Ну нет, - подумала она, - спешить мы не будем. Немного помедлим с нашим первым появлением. Не хватает еще произвести плохое впечатление!"
- Успокойся, - ответила Лаура, с облегчением думая о шелковом, персикового цвета костюме, который скроила сама и догадалась бросить в чемодан в последнюю минуту. - Сядь здесь, на моей кровати, Паоло, и поиграй с самолетом, пока мама в ванной комнате переоденется.
Никто из присутствующих в обеденной зале, украшенной фресками, с кружевными занавесками на окнах, за исключением Энцо и Кристины, не был ей знаком. Хотя Лаура еще не полностью пришла в себя после отдыха, она ощутила странное волнение, когда Энцо встал и предложил ей стул рядом с собой за длинным, как в монастырской трапезной, столом.
- Grazie! - прошептала она, опуская глаза под его пристальным, напряженным взором на отделанную венецианскими кружевами скатерть.
- Prego! - ответил он с ободряющей улыбкой. - Бабушка, мама, София, Витторио, позвольте мне представить вам вдову Ги - Лауру. И их сына Паоло. Уверен, что вы, как и я, счастливы что они наконец с нами.
По давней привычке взоры всех обратились к Эмилии, признавая за ней право первого слова.
- Bene accetto, Лаура, Паоло, - промолвила; она, а затем добавила на правильном английском, хотя и с акцентом: - Добро пожаловать на виллу Волья! Верю, что ваш первый визит окажется счастливым началом наших постоянных встреч.
Муж Кристины Витторио - лысеющий, с острыми чертами лица - вежливо поднялся со стула.
- Очень рады познакомиться с вами, - пробормотал он с натянутой улыбкой, быстро исчезнувшей под хмурым взглядом жены.
Полная, с рыжеватыми волосами, небрежно зачесанными назад, София, старшая сестра Энцо, беззаботная и приятная в обхождении, мельком глянула на Паоло - судя по всему, дети ее не интересовали.
- Привет, - сказала она, принимаясь за еду. - Энцо сказал нам, что вы - модельер. Пока вы здесь, советую посетить выставку мод в Милане.
Насколько Лаура могла судить, увядшая, с добрым лицом мать Энцо давно уже довольствовалась тем, что оставалась в тени Эмилии. Однако, по eё мнению, мягкая улыбка Анны и ее безыскусное "добро пожаловать" излучали неподдельную радость. и радушие. В отличие от своей свекрови, умной, властной и немного суровой, она вся так и светилась добротой и лаской.
Как только они уселись, Анна велела подавать главное блюдо - жареного барашка с луком, - которое, по настоянию матери Энцо, держали в подогретом состоянии до этого момента. В результате многократных рейдов на кухню на столе появились: зеленая фасоль с помидорами, фаршированный перец, великолепные ризотто с горошком и ветчиной и грибное фрикасе. Подали и зеленый салат, который по желанию можно было полить маслом или уксусом из приборов, стоящих на серебряном подносе. Сервировка стола, как Лаура и предполагала, была роскошной: английский фарфор, французский хрусталь и тяжелое столовое серебро, которое, возможно, принадлежало семье уже несколько поколений. Стол был украшен изысканными букетами из белых и желтых цветов.
Энцо, по праву хозяина дома, открыл несколько бутылок вина, произведенного на вилле Волья из собственного винограда, и разрезал жареного барашка. Постепенно завязался разговор, становясь более общим и свободным. Только Умберто, прикованный к постели, и Стефано, занятый хозяйственными делами, отсутствовали.
Последний появился несколько минут спустя, слегка прихрамывая - Лаура знала, что в восемнадцать лет он перенес операцию, чтобы избавиться от физического недуга. Улыбаясь и произнося неискренние, как показалось Лауре, извинения, он слегка поклонился бабке.
- Подготовка к сбору винограда идет хорошо, - доложил Стефано, как бы косвенно извиняясь за то; что опоздал.
Повернувшись к Лауре, он добавил:
- Вы, стало быть, вдова моего брата?
Немного натянуто, словно подозревая наличие у Стефано задних мыслей, Энцо сделал необходимые представления. Вполне понятные опасения, что Лаура с Паоло поднимутся на ступень выше его в иерархии семьи Росси, он этого не показал.
- Восхищен возможностью познакомиться с вами, - сказал Стефано с любезной, хотя и несколько кривой улыбкой.
Когда он вошел в комнату, Лаура отметила сразу бросающееся в глаза сходство между ним и Энцо. Однако, при более близком рассмотрении, она обнаружила, что они совершенно разные. В то время как Энцо был плотным, мускулистым и подтянутым, излучал силу и энергию, Стефано являл собой полную противоположность: долговязый и слегка сутулый. Она добавила шрам на его правой щеке ко все увеличивающемуся списку явлений, которые за прошедшие несколько недель ей самым странным образом что-то напоминали.
"У него манеры прихлебателя, - подумала она, когда Стефано занял место за столом напротив нее. - Подозреваю, что он одновременно и возмущается и мирится со своим приниженным положением в семье. Мирится из-за желания, чтобы его считали своим и не гнали из-за стола. Теперь ясно, в чем причина неприязни Энцо к Стефано. Но Энцо недолюбливал его куда сильнее, чем Ги, который испытывал к брату только легкое презрение, не лишенное жалости".
Между тем разговор полностью переключился на Лауру - на ее образование и на ее карьеру b области женской моды, причем тон задавала Эмилия. Старейшая представительница клана Росси интересовалась также ее родителями, ее образом жизни в Штатах, заставляя Лауру больше отвечать, чем заниматься едой, С тем же непреклонным видом Эмилия обратила взор на Паоло. Задав ему несколько вопросов, она попыталась преодолеть его застенчивость, рассказывая мальчику о детстве его отца. Насколько Лаура могла судить, Паоло начал ее побаиваться.
Карьера Ги как гонщика и его ссора с Умберто не упоминались. Хотя Энцо время от времени подключался к разговору, как и прочие, но говорил немного. С завидным аппетитом поглощая еду - видимо, проголодался, работая на свежем воздухе, - Стефано исподтишка наблюдал за Лаурой и старался определить степень интереса к ней Энцо.
После десерта Эмилия, извинившись, покинула стол, чтобы подняться к Умберто, сделав знак Анне следовать за ней.
Подчинившись с привычным послушанием, Анна сказала собравшимся, что кофе подадут на свежем воздухе.
- Ночь прекрасная, - заметила она в своей обычной мягкой манере, - такая теплая, несмотря на небольшой ветерок.
Они разместились в соломенных стульях на задней террасе виллы, с видом на амбары и винные погреба, чуть подальше различались тенистые леса и склоны холмов, покрытые виноградниками.
Как только Маргарита, кухарка семьи Росси, разнесла кофе, Стефано достал губную гармонику и сыграл какую-то грустную мелодию. Вновь у Лауры создалось впечатление, что семья Умберто согласна терпеть его присутствие только при условии, что Стефано не нарушит установленную дистанцию. Энцо хмурится всякий раз, когда замечает своего незаконнорожденного брата, а Витторио и Кристина вообще не обращают на него никакого внимания. "Как ни странно, только Анна, у которой были все основания не выносить сына любовницы своего мужа, - с удивлением думала Лаура, - относится к нему с добротой". Разумеется, Стефано не вызвал у нее особо приятных чувств, но Лаура стала испытывать к нему жалостливую симпатию.
Спустя полчаса настало время укладывать Паоло спать. Несмотря на долгий дневной отдых, трансатлантическое путешествие начало сказываться на нем. Его левая щека покраснела оттого, что он постоянно прислонялся к ее колену, пока сидел рядом. Густые и казавшиеся темными, по сравнению с зелеными глазами, ресницы моргали, прогоняя сон.
Выразив благодарность за гостеприимство и пожелав всем доброй ночи, Лаура повела сына наверх. Чтобы помочь ему освоиться в непривычной обстановке, она некоторое время оставалась с ним, после того как помогла ему надеть пижаму и выключила свет.
"Как далеко мы залетели, - подумала она. - Хотя билеты на обратную дорогу надежно запрятаны в сумочке и не так уж сложно сесть на самолет, чтобы улететь домой, однако у меня странное ощущение, что мы за собой сожгли все мосты и возврата не будет".
И тут же у нее возникло ничем не объяснимое предчувствие неизбежной опасности, от которой надо спасаться.
"Рассуждай здраво, - одернула она себя. - Ты будешь дома прежде, чем успеешь опомниться, и(; Италия останется только в воспоминаниях. Зачем торопить события?" "И расставаться с Энцо раньше срока", - подсказал ее внутренний голос.
На террасе, в отсутствие Эмилии, этот человек, уговоривший ее пересечь половину земного шара, чувствовал себя, по-видимому, более свободно, чем за столом. Тот факт, что Стефано, увлекшийся игрой на губной гармонике, перестал за ними подглядывать, также способствовал этому. Она ощутила, что их связь заметно усилилась, когда Энцо встал и на какой-то момент обнял ее, - она как раз поднималась со стула, - напомнив ей, что они увидятся утром. По всей вероятности, он запланировал для них какую-то поездку.
"При первой возможности наши отношения могут получить неожиданное развитие, - призналась она себе, откидывая прядь волос со лба Паоло, чтобы поцеловать его на ночь. - Стефано тоже так полагает и, кажется, не прочь этому помешать".