Его голос звучал совсем как раньше, в глазах появился свет. Она понимала, что он просто заметил ее возбуждение, что его и заинтересовало. Ей хотелось улыбнуться и спросить, прощена ли она наконец, но в этот момент распахнулись двери лифта. Из кабины вышли три человека, последним шел Гарри де Уоррен.
Франческа не смогла сдержаться и весьма вульгарно ткнула Харта локтем под ребра, видимо слишком сильно, поскольку он сдавленно захрипел.
– Сэр. – Портье тоже заметил мужчину. – Лорд Рандолф.
Харт что-то пробормотал в ответ. Франческа подхватила Мэгги под руку и поволокла к массивной деревянной колонне.
– Это лорд Рандолф, джентльмен с тросточкой и ручкой слоновой кости. Видишь, Харт идет прямо к нему?
Харт действительно ленивой походкой пересекал фойе. Лорд заметил его, и мужчины обменялись рукопожатиями.
Франческа многозначительно посмотрела на Мэгги:
– Ну?
Мэгги побледнела.
– Может, подойдем ближе?
Мэгги замотала головой:
– Нет. Это он, Франческа, этого джентльмена я видела около дома Кейт.
Они стояли футах в пятидесяти. Франческа схватила Мэгги за руку:
– Ты уверена?
В этот момент Харт повернулся в их сторону. Сейчас он даст им знак подойти.
– Уверена. – Мэгги выдохнула. – Что это значит, Франческа? Он и есть убийца?
Франческа покачала головой, и Харт отвернулся. Она зашла за колонну, чуть высунула голову и наблюдала за мужчинами.
– Пока это ничего не значит.
Мэгги заметно нервничала.
– Они направляются к выходу. Видимо, лорд Рандолф собирался провести вечер не в отеле. Похоже, Харт идет с ним.
Франческа не сводила с них глаз, пока мужчины не вышли на улицу.
– Пойдем. – Она взяла Мэгги за руку и поспешила к выходу. У дверей она остановилась удостовериться, что лорд Рандолф садится в коляску. Харт кивнул ему на прощание. Едва экипаж отъехал, Франческа выбежала на улицу.
– Это он, – проговорила она, тяжело дыша. – Мэгги уверена, Харт. Нам надо за ним проследить!
Харт поднял руку. Рауль, стоявший неподалеку у четырехместного брогама, моментально вскарабкался на место кучера. Харт с улыбкой повернулся к Франческе:
– Только после тебя, дорогая.
Гвен О’Нил погладила дочь по голове и натянула одеяло до самого ее подбородка.
– Спокойной ночи, милая, – прошептала она, но Бриджид уже сладко посапывала. Она несколько минут с умилением смотрела на красавицу дочь, но постепенно умиротворенное выражение исчезло с ее лица. Гвен вспомнила о муже. В субботу они пошли на работу вместе с Бриджид, но в конце дня Дэвид ждал их у ворот свечной фабрики. Он умолял ее вернуться и угрожал расправой им обеим в случае отказа.
Гвен не могла поверить, что он и есть Резальщик, но была уверена, что Дэвид сможет им навредить, если его не отправят в тюрьму. Он был человеком злопамятным и мстительным, сейчас единственной его целью стало испортить жизнь ей и Бридж.
И ему это удалось.
Если бы только Гарри не отказался от обвинений.
В голове возник образ Гарри де Уоррена. Гвен нервно сжала руки и встала с кровати. Сердце сжалось от боли. Она была шокирована его появлением в Нью-Йорке. Он заставил ее вновь вернуться к тем воспоминаниям, которые она оставила в прошлом, в Ирландии, где им самое место.
Вероятно, он нашел ее тем же способом, что и Дэвид. Гвен задумчиво терла столешницу у раковины. Сейчас она уже жалела, что оставила отцу Калхейну свой новый адрес на случай, если кто-то будет о ней спрашивать. Интересно, Гарри еще в городе или уже уехал?
Весьма странно, что он пожелал увидеться с ней. Или нет?
Гвен замерла с тряпкой в руке, мысли ее уносились в далекий весенний день. Трава на лужайке казалась изумрудной под яркими солнечными лучами, небо сияло лазоревой синевой. Гвен без зазрения совести выскользнула из замка. В доме никого не было, а теплый весенний день манил на улицу. Через несколько минут она уже бежала босиком вниз с холма, задыхаясь от восторга и ощущения безграничной свободы. Она забыла обо всем, о своей жизни с Дэвидом, ощущая лишь влажную траву под ногами, тепло солнечных лучей, ласкающих ее лицо, освежающую прохладу ветра, дурманящий аромат гиацинтов. А потом она упала.
Споткнулась о камень. Несколько раз перевернувшись, она покатилась по земле. А затем еще и еще. Она веселилась, как ребенок, громко смеялась и катилась к подножию холма. Потом Гвен еще долго лежала на спине, нежась в волнах покачивающейся травы, перед глазами плыли белоснежные облака. Было удивительно легко и спокойно. Внезапно все закончилось, она вернулась в реальность. В замке ее ждет работа, темное платье промокло от росы и перепачкано грязью. Белый фартук покрылся зелеными пятнами. Гвен села и принялась приводить в порядок растрепавшиеся волосы.
В следующее мгновение она заметила, что перед ней появился хозяин имения верхом на коне, он наблюдал за ней, удивленно вскинув брови.
Гвен вскочила, охваченная ужасом, и вытянулась в струнку.
– Милорд, сэр! – Она присела в реверансе, дрожа от страха. – Прошу простить, сэр, я… – Она не знала, как объяснить свое поведение.
Мужчина спешился и подошел ближе.
Гвен замерла, боясь вздохнуть.
Рандолф был очень красивым мужчиной, невероятно красивым, только она никогда не видела, чтобы он улыбался.
– Вам не стоит извиняться за радость, которая так естественна в первый теплый весенний день, миссис Ханрахан. – Он поклонился.
Их взгляды встретились, и Гвен утонула в его восхитительных синих глазах, исходившее от него тепло околдовало ее. Она почувствовала, как краснеют щеки. Таким мужчиной, как Гарри де Уоррен, невозможно не восхищаться, даже если ты всего лишь служанка в его доме. К счастью, она встречалась с ним нечасто, раз или два в день.
Однако он регулярно снился ей в короткие часы ночного отдыха.
В голове зароились вопросы. Почему он поклонился ей? Она очень плохо выглядит? Сколько же он наблюдал за ней?
– Откуда вы знаете мое имя? – прошептала Гвен.
Лорд Рандолф не улыбнулся. По слухам, он потерял при пожаре жену и детей и продолжал скорбеть о потере семьи. Гвен очень жалела хозяина. Он слишком молод, чтобы провести остаток жизни в трауре.
– Вы же служите в моем доме. – Он пожал плечами. – Узнал у дворецкого.
Она вспыхнула. Он говорил о ней, потому что был недоволен ее работой, хотел отчитать – или еще хуже. Однако Гвен не успела додумать, что может быть хуже.
– У вас нога в крови, – сказал лорд.
Она с трудом оторвалась от его лица и опустила голову. Верно. Должно быть, поцарапалась о камень.
– Все в порядке, сэр, – пролепетала она. Надо срочно бежать в дом, скорее спрятаться от него и заняться работой.
Лорд Рандолф неожиданно опустился на колени и достал тонкий батистовый платок. Гвен вскрикнула.
– Рана неглубокая, – сказал он.
Гвен закусила губу, чтобы не закричать, когда он приложил платок к царапине и аккуратно завязал. Прикосновения были такими нежными.
Что же он делает?
Он резко выпрямился и встал. Щеки чуть порозовели.
– Не думаю, что вам стоит ходить. Можете доехать на Шторме.
Гвен онемела, она не могла произнести ни слова, даже не нашла в себе силы возразить, как обязательно должна была. Она же не леди, чтобы с ней так обращаться.
Щеки лорда Рандолфа стали пунцовыми, он подхватил Гвен на руки и, прежде чем она успела вырваться, ловко усадил в седло. Она была настолько шокирована происходящим, что молча сидела и смотрела на него во все глаза.
– Я пойду пешком, – сказал лорд Рандолф. – Держитесь крепче за седло.
Он взял коня под уздцы и повел вверх по холму к замку.
Гвен села за кухонный стол. Из глаз полились слезы. А она-то думала, что давно выплакала все до последней капли. Тогда впервые она оказалась в объятиях Гарри. Тогда впервые они говорили друг с другом. Впоследствии, встречая ее в коридоре или кабинете, он вежливо справлялся о том, как дела у нее и ее дочери. Однажды они с Бридж случайно столкнулись с ним в деревне, и лорд купил девочке конфеты. После воскресной службы она видела его во дворе церкви, – Дэвид не ходил в церковь, а лорд Рандолф был, разумеется, протестантом, – и он подвозил их домой в своем великолепном экипаже.
Наступило Рождество. В подарок ее семье он преподнес огромную корзину с диковинным кофе и чаем, печеньем и шоколадками. Разбирая невиданные гастрономические богатства, Гвен обнаружила маленький пузырек восхитительных французских духов.
Она была безнадежно влюблена, но не могла понять, что значат для него их странные отношения. Она жила теми краткими мгновениями, когда они встречались в коридорах замка, жила ради того, чтобы проехать в его экипаже от церкви до дома. Она знала репутацию лорда Рандолфа – он не ухаживал за женщинами даже высших сословий, значит, не мог флиртовать и с ней. По слухам, он принял решение никогда не жениться. Но все же между ними были отношения, хоть и не близкие, не выходящие за рамки приличий. Как ни странно, они дружили. Прошел год с того дня, как она поступила на службу в замок лорда Рандолфа.