- Я все еще не могу поверить, что ты позволила мне пропустить первый. А что, если я пропустила решающий сюжетный момент?
- Большое морское млекопитающее поедает людей с максимальной жестокостью. Люди его убивают. Оно возрождается. Все повторяется. Теперь ты наверстала упущенное. Суть в том, что подобно сказкам о Косатке, ты любишь драматические спектакли.
- Любила, - пояснила она. - Когда я была моложе и любовь заключалась в романтике и цветах. - Она посмотрела на меня. - Любовь, как ты знаешь, заключается в гораздо большем, чем это. Она заключается в усилиях, терпении и обязательствах. Я люблю Катчера. И хочу выйти за него замуж. И я хочу, чтобы ты была за нас счастлива.
Я села боком и посмотрела ей в лицо.
- Слушай, думаю, я просто представляла себе, что когда придет время, ты объявишь о своей свадьбе, крича на весь город и закатив настоящую вечеринку. Если это не то, чего ты сейчас хочешь, значит так тому и быть. Я понимаю, что свадьба не играет важную роль. Ее играет брак. И если ты от этого счастлива, то и я буду счастлива. Но относительно этой стороны я ничего сказать не могу. Ты счастлива? Это то, чего ты хочешь?
Она отвела взгляд, облизнула губы.
- Я просто… я знаю, что он меня любит, и знаю, что он хочет быть со мной. Но я с трудом могу сказать, он хочет жениться, потому что хочет меня или же потому, что хочет обратно в Орден.
Это было жестко, и я была не совсем уверена, как на это ответить.
- Это ставит тебя в трудное положение.
- Ага, - ответила она. Она не открыла Мэллокейк, а играла с ребристыми краями пластиковой обертки. - Я понимаю, что сама сотворила мир, в котором мы сейчас живем. Понимаю, что я совсем не помогла его взаимоотношениям с Орденом. И он это принимает, как я принимаю его. Я очень довольна. В смысле, сложившимися обстоятельствами.
Эта фраза мне не понравилась. Вина, что она на себя возложила за проблему, которую она на самом-то деле не создавала.
- Обстоятельства сложились так, что ты гениальная колдунья и хороший человек, который вытащил себя из полнейшего дерьма. Я не оправдываю то, что ты сделала - но за это ты взяла на себя ответственность и попыталась загладить свою вину. Это все, что ты можешь сделать. А что касается Катчера и Ордена, так это их история. Это между ним и Орденом, что, как я вижу, в любом случае абсолютно ничего не стоит.
Она рассмеялась сквозь навернувшиеся слезы.
- Ага, я чувствую то же самое. Но как бы мы ни хотели, мы больше не можем их игнорировать, как и вы не могли игнорировать ГС. Я просто… я не знаю. Мне не нужно, чтобы он доказывал, что любит меня. Но я несомненно хочу, чтобы он уделял нам побольше основного внимания.
Она смахнула слезы.
- Я такая жалкая.
Я потянулась и обняла ее.
- Вовсе ты не жалкая. У тебя есть потребности, и ты имеешь на них право. И тебе нужно поговорить с ним.
Она кивнула и слегка рассмеялась.
- Кто бы мог подумать, что ты будешь давать мне советы по поводу отношений?
- Кто бы мог подумать, что ты выйдешь замуж за самого ворчливого колдуна в мире? Я люблю тебя, Мэллори. Если это то, чего ты хочешь, тогда это то, чего я хочу для тебя. Ты только скажи где и когда, и мы будем там.
Потому что так и поступают друзья.
***
Когда-то давно я бы сказала, что невозможно съесть слишком много Мэллокейков. Что мой вампирский метаболизм восполнит мой зверский аппетит, и я смогу наедаться до отвала и не расплачиваться за это.
Это была, скажем так, ошибочно оптимистическая точка зрения.
Четыре Мэллокейка спустя я нехотя признала свое поражение. Вот поэтому Этан и вернулся в апартаменты, обнаружив нас с Мэллори, лежащими на кровати, с включенным телевизором, набитыми животами и взявшими столь необходимую передышку.
- Ах, это просто загляденье, - произнес Этан, явно забавляясь, затем увидел пустую коробку из-под Мэллокейков. - Вампирша и колдунья убиты шоколадными пирожными.
- Мэллокейкский взрыв, - вяло проговорила Мэллори. - Пиу, пиу, пиу.
- Думаю, еще один остался. - Я сдвинулась ровно настолько, чтобы коснуться пальцами коробки, и наклонила ее. - Ну да. Один. Можешь его взять.
- Подожди, - сказала Мэллори и положила руку мне на плечо, пока взвешивала ситуацию, как будто был шанс, что она сможет-таки втиснуть еще один. - Нет. - Она дала мне отмашку. - Я не могу. Продолжай.
- Учитывая ситуацию, я не совсем понимаю концепцию Мэллокейков, - ответил Этан.
- У нас девичник.
- Не так я себе представлял девичник, но пусть будет так.
- Извращенец, - бросила Мэллори с ухмылкой, скатилась с кровати и потопала к двери. - Я поползла вниз.
- Удачи, - произнес Этан. - И спасибо за защитное заклинание.
Она весьма неделикатно рыгнула.
- И это наша могущественная колдунья, - сказал Этан, запирая за ней дверь.
- Ага, - согласилась я и набила коробку из-под Мэллокейков обертками, затем соскользнула с кровати, чтобы выбросить ее, и стряхнула оставшиеся крошки с одеяла. - Что нового в Доме Кадогана?
- Мы пытаемся убедить Диану Ковальчук, что вампиры не намерены уничтожать Чикаго. О, и призрак из моего прошлого находится на свободе, и мы перевезли несколько дюжин вампиров во временное жилище. Но, как бы ты сказала, ничего значительного.
Я поправила одеяло.
- Не уверена, что когда-либо такое говорила.
- Я уверен, что говорила.
Я глянула на него.
- Я практически кандидат наук по Литературе.
- И ты просто взяла и съела то, что как я предполагаю, является значительным количеством нездоровых пирожных. Наличие степени не гарантирует хороший выбор. Но тебе, вероятно, следует подробно исследовать Чосера в качестве куратора.
- Чертовски верно. Как там просители?
- На удивление не вызвали затруднений, - ответил он, снимая пиджак и вешая его на спинку стула, который мы придвинули обратно к столу. - Как Мэллори?
- Хорошо. Мне не по нраву эта ситуация с тайным бракосочетанием, но она, кажется, смирилась с ней, так что я не уверена, что могу что-нибудь сделать.
Он кивнул и упер руки в бока.
- Она уже взрослая, как и он.
- Я знаю. Но это же свадьба, и я бы хотела, чтобы он одумался. Может, поговоришь с ним?
- Нет.
- Этан…
- Нет, - повторил он, на этот раз более твердо, и пошел в гардероб. - Его отношения между ним и Мэллори, - выкрикнул он. - Дай ей отдушину, если у вас такая дружба. Но они должны принимать такие решения самостоятельно.
- Упрямый осел, - пробормотала я.
Он вышел в изумрудно-зеленых пижамных штанах и выгнул бровь.
- Я все слышал. И я подозреваю, что в данной ситуации Катчер - упрямый осел, а не я.
С этим я поспорить не могла.
- Морган здесь?
- Он приедет завтра вечером. Сегодня захотел остаться в Доме, убедиться, что оставшиеся в Наварре вампиры в безопасности. Грей уже приставил охрану к Дому, и мы также заключили контракт с парочкой людей. Это по крайней мере удержит Круг на расстоянии на протяжении дня.
- А что насчет Введения в должность?
- Мы это обсудили, но только в общих чертах. У Скотта и Моргана на уме что-то другое.
Я кивнула, но наморщенный лоб Этана так и не разгладился.
- Что такое?
- Ничего, - ответил он. - Все. Я беспокоюсь за тебя.
Я указала на свой верный браслет.
- Я защищена.
Уголок его рта приподнялся, и он пошел к кровати.
- Я волнуюсь не только за сегодняшнюю ночь. Он уже дважды пытался добраться до тебя.
- Он не доберется до меня.
- Знаю, что не доберется, Страж, потому что я ему не позволю.
Этан лег рядом со мной, мои глаза были широко открыты, как раз когда я почувствовала медленное дерганье сна, поскольку солнце зашло за горизонт.
Я нервничаю, - признала я. Я не хотела спать даже с оберегом Мэллори. Не хотела отмахиваться от тянущихся пальцев и брызжущих клыков, или чувствовать, что мое тело - пешка в их игре. Я не хотела бороться.
- Ты моя, - сказал Этан, открывая для меня объятия, и обнял, когда я прижалась к нему. На этот раз я не стала колебаться, измождение, как минимум, закаляет страх.
- Позволь мне держать тебя в темноте, - прошептал он губами у моего уха. - Позволь мне бороться с ним за тебя. Позволь мне охранять тебя.
Сила любви в его голосе, ощущение его тела напротив моего, заставили мой пульс заколотиться от желания. Но в то время, как тело было отзывчивым, мой мозг не был. Он был полностью в защитном режиме. Не только из-за того, что я думала о Бальтазаре, но и из-за того, что каждая новая близость с Этаном предоставит Бальтазару очередную пулю, которую он использует против нас.
- Скоро, - пообещал Этан, прочитав меня даже в темной комнате. - Скоро и неизбежно. Ибо ты моя, Страж, - произнес он, слова становились медленнее и мягче по мере того, как его одолевал сон.
- Моя.