Депрессивный серый свет едва пробивался сквозь грязные панели когда-то роскошной стеклянной крыши, а кое-где стёкол не было вообще. Пальмы либо уже зачахли, либо были на грани. Среди ровных рядов деревьев виднелись провалы – пустые кадки были похожи на пеньки от сгнивших зубов. По углам громоздились кучи мусора. Нездорового вида голуби-уродцы путались под ногами прохожих, и Сэмпл показалось, что среди мусорной кучи она даже видела крысу.
В полном согласии с окружающей грязью и явным упадком жители Некрополиса казались донельзя замороченными и напряжёнными, как будто заботы загробной жизни лежали на их плечах тяжким грузом. Интересно, подумала Сэмпл, сколько здесь настоящих людей, а сколько – игрушек, наподобие ангелов Эйми, сотворённых Анубисом себе на забаву. Одеты все – как в униформу. Совершенно одинаковые костюмы. И одинаковый макияж. Все – черноволосые, смуглые. Все примерно одного роста. И Сэмпл не заметила ни одного ребёнка. Это наводило на мысли, что большинство этих созданий – создания и есть. В смысле, что их создал Анубис. Причём создал по одному шаблону. И это очень встревожило Сэмпл. Как она успела заметить, у всех горожан без исключения на лбу был чёрный штрих-код, размером чуть больше почтовой марки – точно посередине лба, на три четверти дюйма выше переносицы. Такой высокотехнологический вариант кастовой метки индусов.
Из всего этого неизбежно следовал вывод, что решение посетить Некрополис было большой ошибкой. Поэта для Эйми здесь по определению быть не могло. В обществе, где граждане безропотно позволяют ставить себе на лоб штрих-код, поэты просто не живут. Да и способ её появления в этом месте, как говорится, оставляет желать. Могут возникнуть большие трудности, если не хуже. Слишком многие видели, как она билась с тем мальчиком за более-менее пристойный облик. Многие даже остановились, чтобы понаблюдать, как тело уличного мальчишки растворилось в мареве эктоплазмы, а потом сформировалось заново, сперва в облике нелепого гермафродита, а потом в виде высокой, красивой женщины. Подобные вещи случаются явно не каждый день, и кое-кто из очевидцев сего знаменательного события ещё долго стоял на месте, разинув рот, мешая Сэмпл незаметно смешаться с толпой.
Как и предвидела Эйми, Некрополис оказался жёстким полицейским государством. Во всяком случае, так это смотрелось со стороны. Даже не сходя с места, Сэмпл заметила как минимум три пары тяжеловооружённых мужчин в броне, которые держались с очевидным апломбом служителей правопорядка на патрульном обходе вверенной им территории. Здесь, в Некрополисе, лица полицейских являли собой апофеоз суровой анонимности, поскольку были полностью скрыты под глухими забралами мрачных и даже зловещих шлемов яйцевидной формы, совершенно гладких, за исключением декоративных рудиментарных крылышек на месте ушей. Тяжёлая синяя броня также смотрелась весьма устрашающе, поэтому все остальные граждане старались обходить их сторонкой, причём по самой широкой траектории. Броня была сделана из гибких пластин кевлара, расположенных наподобие щитков насекомых, может быть, в честь жука-скарабея. Сэмпл так и не поняла, какое было у них оружие – вроде бы ружья, а вроде бы и не ружья, – но смотрелось оно внушительно. Такая предельная демонстрация силового потенциала. И хотя Сэмпл в жизни не видела ничего подобного, ей было нетрудно представить всю разрушительную мощь этих штуковин.
Первое впечатление – что решение отправиться в Некрополис было большой ошибкой – крепло с каждой минутой. Сэмпл рассудила, что единственный шанс на спасение – это как можно скорее уйти из этого людного места. Найти какой-нибудь уголок поукромней и подумать, что делать дальше.