Он испытующе посмотрел на меня и, щупая ее пульс, спросил:
— Роб, что доктор сказал? Какие у нее проблемы?
Я снова взревел:
— Да не к ней приезжала “скорая”!
Заславский тоже взбесился:
— Роб, не станешь же ты меня убеждать, что гинеколог с момологом тебе понадобились!
— Нет не мне!
— Значит девице!
— Да, но не этой, а другой!
— У нее совсем нет пульса, — равнодушно отметил Заславский, отпуская руку Лидии и с интересом глядя на меня: — Другой? Роб, так у тебя здесь еще одна девица? Другая?
Но мне уже было не до него. “Действительно, — подумал я, — почему Лида так крепко спит? И почему рука ее упала безжизненно, как плетка?”
— Роб, так кто еще тут у тебя? — тормошил меня Заславский. — Я ее знаю?
Оттолкнув его, я метнулся к Лидии, приложил ухо к ее груди и с ужасом завопил:
— Она мертва! Мертва! Сердце не бьется!
— Да брось, Роб, не может быть, — пьяно отмахнулся Заславский, снова хватая руку Лидии.
— Ну что? Что? — в отчаянии закричал я.
— Тише, Роб, не кричи. Дай зеркальце.
Я полез в сумочку Лидии, отыскал там зеркальце и протянул его Заславскому.
Он приложил его к губам и носу девушки, потом рухнул на колени и попытался услышать работу ее сердца, но я-то уже точно знал, что оно не работает.
— Да, Роб, — трезвея, констатировал Заславский, — она мертва.
“Я тоже”, — столбенея подумал я.
Думаю, вид у меня был незаурядный, потому что Заславский испуганно воскликнул:
— Эй, Роб, очнись! Ты не наделал в штаны?
Я ответил:
— Пока еще нет, но не могу обещать, что так будет всегда.
— Роб, слышишь, Роб, держи себя в руках, — посоветовал Заславский.
— Это конец! — взвыл я. — Уж лучше пустить себе пулю в лоб!
— У тебя есть пуля?
— В том-то и дело, что нет!
— Роб, не отчаивайся. Как это произошло?
— Что — это?
Заславский виновато посмотрел на меня и спросил:
— Как ты ее убил?
— Что-ооо?!
Глава 14
Битый час я доказывал Заславскому, что выгнал Лидию, дважды выгнал, и оба раза она ушла живой и невредимой. Он внимательно слушал, кивал, а потом спросил:
— Роб, ты уверен, что второй раз она была живая?
— Мертвые по ступенькам не бегают, — заорал я. — Виктор, пойми, я вытолкал ее из квартиры. Она оказывала яростное сопротивление.
— Но как-то она попала на твою кровать. Вот, лежит, чертовка, не дышит, — Заславский осуждающе кивнул на Лидию.
— Сам не знаю, — хватаясь за голову, воскликнул я. — Как-то попала. Возможно, встречая неотложку, забыл дверь закрыть, возможно, у кого-то есть ключ от моей квартиры.
Заславский вдруг сделал неожиданное заключение:
— Вот к чему приводит блядство. Роб, я всегда тебе говорил: веди здоровый образ жизни. Ты же устраиваешь оргии, понавел к себе баб, понимаешь ли…
— Ах, ты негодяй! — набросился я на него с кулаками. — Не ты ли наущал меня кобелировать!
Он мгновенно взялся за ум и сообщил:
— Роб, тебя я в беде не брошу. Ты точно ее не убивал?
Я повел себя, как грузин, воскликнув:
— Клянусь мамой!
Заславский задумался.
— Вот что, — сказал он, — кто-то хочет подложить тебе свинью, но мы лишим его такой возможности. Ты давно с ней знаком?
— Часов десять от силы.
— Следовательно, у тебя мотива нет, — обрадовался Заславский. — Зачем тебе ее убивать?
— За десять часов женщина может довести мужчину до белого окаления, не то что до убийства.
— А кто вообще знает, что она здесь была?
— Многие уже знают, Лидия постаралась, — заверил я, но это только вселило в него решимость.
— Так, да? Хорошо! Да, она у тебя была, я свидетель. Была, но ушла, я видел своими глазами. Сейчас погрузим ее в машину и отвезем подальше от твоего дома.
Я растроганно посмотрел на Заславского и сказал:
— Спасибо, Виктор, ты настоящий друг, но не стоит тебе впутываться в это дело. Особенно сейчас, когда стоит вопрос о твоем членкорстве. Ты без пяти минут академик. Может пострадать твоя блестящая научная карьера. Я никогда себе этого не прощу.
Он отмахнулся:
— Роб, к чему пафос? “Блестящая научная карьера”! Как она может пострадать? Мои достижения, это мои достижения. Как бы я ни лжесвидетельствовал, они останутся моими на века. Короче, грузим эту сучку-проститутку в твою машину и дело с концом.