– Ну и как же был одет этот Каспер?
– Темная куртка и джинсы, – ответил Гектор. – Маленький, волосы светлые. И длинные.
– Теперь все так одеты, – заметил Элофссон.
Вошла младшая медсестра, она катила тележку с множеством пробирок. Пока она занималась Элофссоном, Кольберг отодвинулся в сторонку.
– Можешь еще говорить? – спросил он Гектора.
– Сколько угодно. О чем ты хотел спросить?
– Да как все происходило... Вы останавливаете их, выходите из машины. Перед этим ты успел заметить марку машины, цвет и номер.
– Все верно.
– А они что?
– Они тоже вышли. Коллега Эмиль посветил фонариком внутрь их машины. Потом схватил того парня, что стоял ближе. А тот начал стрелять.
– Тебя сразу ранило?
– Почти сразу. По-моему, первые пули коллега принял на себя. Все это так быстро произошло... А потом и мне досталось.
– Но ведь ты тоже мог выхватить пистолет?
– Он у меня был в руке.
– Значит, ты шел к машине с пистолетом в руке?
– Ну да, у меня было словно предчувствие.
– А парни в машине, по-твоему, видели твой пистолет?
– Должны были видеть. Но патрон не дослан. Не положено. Надо было дослать, прежде чем отстреливаться.
Кольберг бросил взгляд на Элофссона – тому стало совсем плохо. Исследование показало, что у Элофссона и Борглюнда патроны были досланы. Но ни тот, ни другой не стреляли, а Элофссон даже не расстегнул кобуру, это точно установлено.
– Слушай, – окликнул Кольберга Гектор. – Тут поговаривают, будто Гюстав Борглюнд убит. Это правда?
– Правда, – сказал Кольберг. – Умер сегодня утром.
Кольберг видел, что Элофссон совсем обессилен, но требовалось задать еще несколько вопросов.
– Вы заметили, они оба в вас стреляли?
– Мне казалось, второй тоже стрелял, – ответил Элофссон. – В тот момент, когда все это происходило, я был уверен, что оба стреляют. Потому что за спиной у меня звучали выстрелы. Но теперь получается, что это коллега стрелял.
Кольберг снова повернулся к Гектору:
– А ты что скажешь?
– Уверенно могу сказать только, что длинный брюнет стрелял в Эмиля и меня, когда мы на земле лежали. Затем я услышал, как машина сперва развернулась, потом рванула с места.
– Значит, никто из вас не берется точно сказать, что светловолосый стрелял? Может, у него и оружия не было?
– По-моему, нет, – сказал Гектор. – Я ничего такого не видел.
Элофссон промолчал. Похоже было, что он дремлет.
Кольберг смотрел на Гектора. В уме у него вертелся один вопрос: "У тебя всегда бывают такие предчувствия? Что ты сперва выхватываешь пистолет, а потом задаешь вопросы?" Но сейчас не время выяснять такие вещи.
– Ладно, ребята, я пошел, – сказал он. – Поправляйтесь.
Беседу с ранеными он расценил как полезную и поучительную.
В полицейском управлении Мальмё Пер Монссон перекусил пополам зубочистку, швырнул в мусорную корзину и сказал:
– Вот это номер. Трое суток разыскиваем по всей стране не ту машину. Не та марка, не тот цвет, не та буква, не те цифры. Полный набор.
– Отчего умер Борглюнд? – спросил Кольберг.
– Убит в связи с перестрелкой, – произнес Монссон с каменным лицом. – Так будет написано в газетах.
Он достал из нагрудного кармашка новую зубочистку, не спеша снял с нее целлофан.
– Вот, у меня тут все точно записано во избежание недоразумений.
Он протянул Кольбергу листок, и тот прочел:
"Полицейский Гюстав Борглюнд, 37 лет, скончался сегодня утром вследствие травм, полученных им в связи с перестрелкой между полицией и двумя вооруженными головорезами в Юнгхюсен. Еще двое полицейских были тяжело ранены в той же перестрелке. Однако их состояние можно считать удовлетворительным".
Кольберг положил листок на стол.
– Отчего он умер на самом деле?
Монссон невозмутимо уставился в окно и сказал:
– Его ужалила оса.
* * *
Монссону и Кольбергу пришлось жарко.