Он не был безумно жесток и над людьми не издевался, бессмысленных трупов за собой не оставлял, бедных людей попусту не убивал, вешал только тогда, когда уж иначе никак нельзя было, зато грабил весьма и весьма основательно. Был он человеком жадным, но не глупым. Добычей делился честно, поэтому его солдаты, видя собственную выгоду, не пытались обмануть командира, действуя без его ведома, тем более что ослушников капитан наказывал беспощадно.
Добычу из храма Шивы вместе с другими трофеями доставили в его бунгало и свалили в общую кучу. На затесавшийся среди драгоценностей кусок стекла поначалу никто не обратил внимания, затем, во время раздела сокровищ, капитан Морроу, занимавшийся этим лично, взял стекляшку в руку, осмотрел и вышвырнул в окно.
К разбору своей части добычи он приступил несколько позже вместе с родственником, членом правления Вест-Индской компании, торговцем и знатоком драгоценных камней, некогда бывшим секретарём той же компании. Бывший секретарь, а ныне совладелец крупной ювелирной фирмы, сэр Генри Мидоуз частенько бывал в Индии, и не но обязанности, а для собственного удовольствия, скупая дорогие камни и оценивая их, так как любил это занятие больше всего на свете. А кроме того, он отлично знал, что здесь могут попасться исключительные образцы, каких не найдёшь больше нигде.
О Великом Алмазе сэр Генри отлично помнил все эти годы, но никогда и ни с кем данную тему не затрагивал. Он провёл даже собственное расследование, которое заняло много времени, ибо не с ним, а с Арабеллой делился воспоминаниями ординарец полковника. Когда же наконец сэру Генри удалось установить, в какое время и где сражался полковник Блэкхилл, когда, где и как долго стояли вверенные ему части, и более или менее точно определить местонахождение алмаза, заняться поисками уже не представлялось возможным. В период его весьма краткого последнего пребывания в Индии странные поиски могли возбудить подозрение, а вскоре после этого началось восстание сипаев, поэтому только теперь, после окончательного разгрома бунта, он мог вплотную заняться этим делом. Способствовал поискам ювелира и тот факт, что его племянник действовал как раз в тех самых местах.
Восстание сипаев дало новый шанс. С бьющимся сердцем и большими надеждами сэр Генри-эксперт прибыл к своему молодому родственнику, дочиста обдиравшему до сих пор уцелевшие индусские храмы, находящиеся в районах боевых действий.
Капитан Морроу, в свою очередь, был очень доволен визитом.
Достойные родственнички вместе осмотрели и разобрали добытые сокровища.
— Я старался как мог, — сказал племянник. — Непросто быть в трех местах одновременно, но могу тебя заверить, дядюшка, что там, где мы прошли, ничего не пропало даром.
— Очень хорошо, — похвалил дядя. — Правильно делаешь, мальчик мой, и тем не менее кое-чего здесь не хватает.
Капитан Морроу удивился и заинтересовался.
Сэр Генри Мидоуз, поколебавшись, потребовал полного географо-топографического отчёта. Он моментально понял, что в интересовавшей его местности племянник находился лично и сам проследил за доставкой большого тюка с драгоценностями. Содержимое тюка как раз лежало на циновке перед диваном, и сэр Генри просмотрел все ещё раз.
— По всей видимости, это был храм Шивы, — дополнил свои показания капитан Морроу. — Маленький, старый, полуразрушенный, вообще малоизвестный, даже местные туда заглядывали редко, так как ближе им было до другого, черт знает, буддистского, что ли? Я в этих божках плохо разбираюсь. Его и обнаружить-то не сразу удалось, только когда преследовали отступавших.
Сэр Генри явно все ещё колебался и долго молчал.
— Я тебе скажу правду, — наконец решился он.