Внезапно все переменилось на пятачке. Смолкли гитары, лица вопросительно повернулись в одну сторону. Фомина обдало знакомым холодком. Старый опыт кое-что значит. Фомин понял, что кому-то сейчас уже врезали. Залился свисток, раздался топот бегущих ног. Фомин услышал близко тяжелое дыхание, и наконец кто-то истошно взвыл.
Когда Фомин подбежал, дружинники заламывали руки Ваське Петухову. Васька вырывался и выл от злости. Кровь из носа капала на рубашку. Васька, швыркая носом, силился пнуть ботинком кого-то лежащего на земле. Один из дружинников наклонился над лежащим и помогал подняться. В пострадавшем Фомин узнал Суслина. «За что ему врезали?» — пронеслось в голове. Впрочем, Суслин не так уж сильно пострадал. Фомин углядел у него под глазом среднего размера припухлость, обещавшую превратиться в обыкновенный синяк.
Солист ансамбля достал носовой платок, вытер грязь с лица и принялся оттирать платком джинсы и замшевую куртку.
— Давай, давай проходи! — Дружинники спроваживали любопытных, но народу все прибывало.
Фомин понял, что киносеанс закончился. Сейчас набегут все четыреста зрителей — посмотрят продолжение детектива.
— Уведите его скорее! — сказал Фомин дружинникам.
Несколько ребят поволокли упирающегося Ваську. Один дружинник, с виду увалень, остался с пострадавшим.
— За что он тебя? — участливо спросил дружинник Суслина.
— Черт его знает, дурака! — огрызнулся солист. — Распустили хулиганье!
Публика поддержала солиста. Суслин возвысил голос и принялся честить ротозеев дружинников и мягкосердечную милицию.
— Ладно тебе! Раскудахтался!.. — Увальня допекла Жоркина демагогия. — Взрослый человек, а испугался сопляка. Ты его мог одной рукой…
— Рукой? — взвизгнул Жорка. — А он меня ножом?!
— Не было у него ножа! — уверил Жорку дружинник.
Но его никто не хотел слушать. «Был нож!», «Вот такой!» Кто-то даже видел, как хулиган выбросил в кусты маузер.
Сквозь толпу протиснулся солидный товарищ:
— Вы бы, молодой человек, взяли на заметку, что народ говорит. Бандит успел выбросить оружие. Бандитское оружие — холодное или горячее — необходимо найти!
— Да не было ножа! — твердил дружинник.
— Я, в конце концов, требую проверить! — прикрикнул солидный.
— Спокойно! — посоветовал ему Фомин. Он узнал солидного: ревизор из горфо.
— А-а-а! — Финансист обрадовался, он тоже узнал Фомина. — Вот и милиция пожаловала с опозданием. Давно пора, товарищ Фомин, взяться за хулиганов по-настоящему. Вы передоверили свои прямые обязанности дружинникам. Хулиганы терроризируют нашу лучшую молодежь.
— Пошли, — сказал Фомин дружиннику.
— А этот с нами? — Дружинник кивнул на Жору.
— Не «этот», а потерпевший, — поправил Фомин и повернулся к Жорке: — Товарищ Суслин, если не ошибаюсь? Будьте добры, пройдите с дружинником в штаб.
— А если я не желаю? — возопил Суслин, обращаясь не к Фомину, а к публике.
— Дело ваше. Но все-таки лучше, если бы вы пошли. А то на словах все против хулиганов, но случись что…
Фомин не договорил. Жорка ужасно вытаращил глаза, взялся левой рукой за сердце, правой за голову и простонал:
— Мне ничего не надо… Мне бы добраться до дому, лечь…
Догнав дружинников, которые вели в штаб упиравшегося Ваську, Фомин увидел своих бывших одноклассников Киселева и Семенову. Они выглядели взволнованными. Семенова бежит впереди, Киселев за ней и вроде бы пытается ее остановить.
— Товарищи! В чем дело? — возмущалась Семенова. — Отпустите его, это мой ученик! Петухов, кто тебя ударил? Скажи мне, не бойся!
Васька ей ничего не отвечал, продолжал вырываться. Киселев шел за Семеновой и повторял:
— Валя, ты так все испортишь, мы не сможем никого убедить.
«Не надо было рассказывать Киселю про кражу в клубе», — подумал с досадой Фомин.