От круглого зеркала бил в глаза солнечный зайчик.
— На сегодня хватит, — сказал Василий Иванович, распрямляя спину.
— А когда обкатывать будем? — спросил Ваня.
— Вы еще с того раза как следует не обсохли, — сказал Василий Иванович. — Костя три дня чихал.
— Мы уже и забыли об этом, — небрежно сказал Андрей. — Подумаешь, выкупались! Обычное дело.
Мальчишки вынуждены были рассказать Василию Ивановичу про свой неудачный рейс: мотор-то выкупали! Правда, про буксир и про то, как их спасали, они и словом не обмолвились. Сказали, что случайно опрокинулись у самого берега…
— В субботу приходите, — сказал Василий Иванович. — Позавтракаем — и на Неву!
— А если дождь, все равно приходить? — спросил Ваня.
Василий Иванович взглянул на безоблачное синее небо и улыбнулся:
— Вопрос по существу… Погода у нас, в Ленинграде, ненадежная. Если не боитесь весеннего дождичка — приходите.
— Мы не боимся, — сказал Андрей.
— Когда волна, даже интереснее, — прибавил Ваня. — Мы должны научиться управлять лодкой в любых условиях. Хорошо бы в шторм попасть…
— Не хотел бы я на большом озере оказаться в шторм на моторке, — сказал Василий Иванович. — Это то же самое, что прыгнуть с большой высоты без парашюта.
— Вы попадали в шторм? — спросил Андрей.
— Какой рыбак не попадал на озере в шторм?
— И вот живы ведь, — сказал Ваня. — Не утонули.
— У меня всегда с собой парашют, — рассмеялся Василий Иванович.
Когда, попрощавшись с Василием Ивановичем, они вышли из гаража, Ваня хлопнул ладонью Андрея по спине и затянул:
— «Раз пятнадцать он тонул, погибал среди акул… и ни разу даже глазом не моргнул…»
К концу учебного года у Вани с Милой отношения совсем стали хорошими. Даже когда всем классом пошли в кино, Ваня сел с Милой рядом. По привычке, наверное. Как-то Мила попросила замок на портфеле починить. Ваня проковырялся с замком с час, но сделал. Замок стал закрываться и открываться, как положено. В другой раз, когда Мила дежурила по классу, помог ей таскать тяжелые приборы из кабинета физики. Мила и не просила его — сам догадался. Потом, после уроков, когда возвращались домой, Мила сказала:
— Я тоже очень расстроилась, когда тебя ко мне пересадили…
— Ну, а теперь? — спросил он.
— Ты можешь быть хорошим другом, если захочешь, — сказала Мила.
— С девчонками я не дружу, — твердо заявил Ваня. — Другом может быть только мужчина.
— Какие отсталые у тебя понятия о дружбе! Вот Леня Бойцов иначе думает…
— Какая же эта дружба? Ленька смотрит Светке в рот и делает все, что она скажет… А друг — это когда все одинаково: равноправие и уважение. Вот ты убежала бы со мной из дому? Ну, куда-нибудь далеко? Где опасности и все такое.
— Не знаю…
— Ну вот, а говоришь о какой-то дружбе! Вот мы с Андрюшкой — настоящие друзья: куда я, туда и он.
— А если наоборот? — насмешливо сказала Мила. — Куда он — туда и ты? Или так не бывает? Всегда куда ты — туда и он… Где же у вас равноправие?
Мила загнала Ваню в тупик. И возразить ей было нечем. Ваня и припомнить не мог такого случая, чтобы он поступил так, как этого хотел Андрей. Всегда Андрей поступал так, как говорил Ваня.
— Андрей такой человек, — попытался он переубедить Милу да, кстати, и себя. — Мягкий, нерешительный… Им нужно руководить…
— Руководи на здоровье, — рассмеялась Мила и перевела разговор на другое.
На следующий день она принесла книжку Германа Мелвилла «Моби Дик» и дала Ване. Он залпом прочел и несколько дней ходил как ошарашенный: давно ему так ни одна книжка не нравилась. Дал с Милкиного разрешения Пирожкову, и тот сказал, что книжка великолепная.