Но не на нас, а куда-то мимо)
- Иду через парк, а он там сидит под кустами… Думал - позавчера попал под бомбёжку, крышу сорвало, вот и прячется. Взял его за руку, поволок домой, а у них там полторы стены, да и те дымятся. Ну, я его сюда… Оксидик, цветочек мой аленький, посмотри, что у него с руками.
- Трепло, - сказала Оксана, дернула плечом и пошла за своей сумкой. Я проводил её взглядом и пихнул локтем плюхнувшегося рядом Сержанта.
- Не заедайся к ней, понял? В морду дам.
- Дашь, - тихо ответил Сержант. - Потом. Ты давай, не сиди… Сейчас десантура сказала - идут, гады. Минут через десять будут…
…- Ты где себе так руки изуродовал? Ты же их сжёг начисто! - Оксана бинтовала ладони безропотно сидящего Генки. - Ты чего молчишь, дубина?!
- Он по привычке пирожки прямо из духовки таскал, - сказал кто-то, и вокруг заржали. Генка посмотрел немного осмысленней, улыбнулся странной улыбкой и неожиданно тонким, но очень ясным голосом сказал:
- Не… Там мама горела и кричала. В доме. Я хотел её откопать и не смог…
Стало очень тихо. Я увидел, как Любовь Тимофеевна подняла голову и вдруг взялась за виски, стиснула их так, что побелели пальцы. А потом в этой тишине родился и врезался в мозги тонким буравом вой сирены…
…- Спать, спать, спать, - командовала Лизка. - Быстро и без разговоров. Поспите, а там будет день, днём они не летают. Младшие слушались её безропотно - укладывались, тихо помогая друг другу, кто-то добавочно объяснял: "Днём они не летают, не бойся. Днём они наших "мигов" боятся. Я тебе потом картинку покажу…"
Очень испугались, подумал я, подхватывая эскаэс из шкафа и одновременно перебрасывая через плечо сумку с противогазом. На весь юго-восток - сто пятьдесят машин. Без единого командования. А у писькоделов сколько?.. Что вы сказали? То-то же… Ребята вставали у входа, кто-то курил, отворачиваясь от родителей и учителей, прервавших свои посиделки в углу. Я нашёл взглядом маму и тут же отвернулся. Снаружи продолжало выть, но к этому звуку примешался ещё один - торжествующе-слитный гул десятков двигателей в небе.
- Готовы? - Дюк оглядел нашу банду. - Ну, тогда что - пошли…
…- Я с вами.
- Ты же не в отряде, - сказал Дюк, и все на него поглядели - впервые наш командир сморозил глупость. Он и сам это понял и махнул рукой: - Ладно, двигаем. Лишним не будешь.
- Он же почти без рук! - завопила Оксана, но уже нам вслед…
…- Он там! - крикнул Сержант. - Лихач, давай туда, он там, я же видел парашют!
- А ты? - крикнул я. Сержант отмахнулся со зверским лицом:
- Потом подберёшь! - и откинулся на асфальт. Я рванул бегом и даже не сразу осознал, кто бежит рядом со мной в грохочущей, стонущей огненной тьме - а это был Генка. Мы обменялись короткими взглядами и ничего друг другу не сказали…
…- Погоди, Лихач, - Генка тяжело дышал. - Смотри. Вон он.
От удивления я онемел. Мы бы пробежали мимо. Человек, которого заметил Генка, стоял среди теней пламени, среди шевеления веток и сам казался их частью. Но сейчас я вдруг увидел его очень отчётливо и поразился тому, какой он огромный, этот первый увиденный мной вблизи враг - настоящий враг, янки, не наёмник из Восточной Европы. Длинноногий, широкоплечий, в могучих ботинках на толстенной подошве, с ёжиком волос, отливавших латунью… Я не мог понять, какого цвета у него комбинезон, многочисленные нашивки отливали одинаково-алым, казалось, что форма сбитого лётчика тут и там испятнана кровью. Но он, похоже, даже не был ранен и не видел нас - глядя в другую сторону, он возился с чем-то на поясе… Я увидел большую кобуру и, охваченный внезапным страхом - не дать ему достать оружие! - заорал, вскидывая карабин и от испуга вспомнив английский:
- Дроп ё ган! - хотя, чтобы бросить оружие, он должен был его минимум достать. - Фризз! Хэндз ап!
Тут тоже была неувязочка - как он мог поднять руки, если я приказал ему замереть?..