Достаточно посмеяться над каким-нибудь заклятьем, и оно перестанет действовать. Вот смотрите…
Камилла засмеялась, и кот, томившийся от бессилия, тотчас спрыгнул на пол. Он благодарно поклонился Камилле, схватил в углу какой-то рулон и припустился по нарисованной дороге.
Первым заволновался доктор Йонинг. Он как-то судорожно, без привычного удовольствия зевнул и зачем-то проверил, хорошо ли он пристегнулся.
Фикс вел машину, безмятежно дымя трубкой.
Йонинг вертел головой, еще не понимая причины своего беспокойства, которое с каждой минутой нарастало. Вообще говоря, толстяки считаются людьми рассеянными и мало что замечающими. Я знавал одного, так он, представьте, не замечал, что толстеет. Но, как известно, нет правил без исключений.
– Фикс, – доктор схватил своего друга за плечо. – Фикс, что-то происходит, вы обратили внимания?
Детектив посигналил, давая понять впереди идущей машине, что идет на обгон, и, только обойдя задиристый «пежо», процедил:
– Это моя профессия – обращать внимание на каждую мелочь. Хотя в нашем деле, Йонинг, мелочей нет.
От волнения доктору захотелось одновременно вздохнуть и зевнуть, он уже открыл рот, но, так и не сделав выбор, снова его закрыл.
Несколько минут ехали молча. Наконец доктор тяжело вздохнул и высунулся в окно.
– Йонинг, если вы высматриваете, где бы вам купить ваши любимые батончики, то я должен вас огорчить: сладкая остановка будет у нас чуть позже.
Фикс говорил спокойно, почти беспристрастно, но именно это ледяное спокойствие окончательно выбило доктора из колеи.
– Мне показало, что…
Нос «тойоты» вдруг задрался кверху, а зачем машина начала быстро набирать высоту.
По инерции Фикс покрутил баранку и пробурчал свое «зафиксировали».
Йонинг испытывал такое чувство, будто его грузное тело со всеми тяжелыми вздохами и утомительными зевками осталось на земле, и вот он, невесомый, взмывает вверх… Ах, это было даже слаще, чем батончик!
В боковое стекло постучали. «Войдите», – чуть было не сказал доктор, но вовремя спохватился. Конечно, как человек вежливый, он был поступило правильно: когда на высоте ста с лишним метров в твой автомобиль стучится клювом голубь или даже ястреб, почему бы не пригласить его в салон? Но физиономия в окне сразу отбила у него охоту демонстрировать хорошие манеры.
– Куда летим, касатики? – зеленые брови Афрозины поднялись над переносицей, синий глаз уставился на Фикса, желтый – на Йонинга.
Только сейчас доктор заметил древко в руках у старухи.
– Фикс, – тихо пробормотал он. – вам не кажется, что эта добрая женщина сидит верхом на метле?
Афрозина крутило сальто-мортале, явно рассчитывая сорвать аплодисменты. Доктор смотрел и не верил своим глазам.
– Это противоречит законам термодинамики! Это противоречит законам здравого смысла! Фикс, ущипните меня!… Ущипните же, ну!
– Извините, Йонинг, но я не могу ухватить вас за бок.
– Скажите по крайней мере… я сплю?
– Во всяком случае этот дурной сон мы видим оба.
Сделав в воздухе замысловатый кульбит, ведьма крикнула:
– Покрышки вашей «тойоты», доктор, накачаны не хуже, чем ваш живот. И знаете чем? Кислородом! Так что желаю приятного полета!
Афрозина дала задний ход, только ее и видели.
– Так, применение черной магии средь бела дня, – в голосе Фикса звучали мстительные нотки. – Статья тринадцатая, от трех до семи лет, с отбыванием наказания в кипящем котле.
– По-вашему, это белый день? – спросил Йонинг.
Действительно, солнце клонилось к закату. Фикс совсем приуныл. Всю ночь болтаться в воздухе, когда на земле орудуют матерые бандиты – что может быть обиднее для детектива? А тут еще, как назло, кончился табак…
Серебристый «макларен» мчался быстрее, чем воображение его создателя.