После встречи нас хватило еще на несколько месяцев, пока в один кошмарный день не
произошел телефонный разговор:
- Привет, сегодня я приеду...
- Ты знаешь, мы не сможем встретиться.
- Ну что-ж, тогда на завтра?
- Нет, и не завтра и, наверное, никогда...
- ... Это все...
- Да... Я так много думала о нас с тобой, наверное мы больше не можем быть вместе. Я только...
- Все! Я... Я больше этого не вынесу... Простарайся больше никогда мне не звонить...
Я вспоминаю этот диалог так, будто наблюдал в это время дешевый сериал. Не помню ни ее, ни своего голоса. Просто бросил трубку.
Через год (хотите верьте, хотите - нет, но из этого года я почти ничего не помню) начались походные вылазки с друзьями. Тверца, Питер, Торжок, Владимир, Тверь, Селигер, Сергиев Посад, Храм Покрова на Нерли и прочие, прочие города и веси. Жизнь раскрасилась, словно малолетка, возомнившая себя impresso. Ошеломительное лето и в финале - концерт Жара на Ленинских горах. Там я впервые понял, что обнимаю больше, чем подругу (да простит она дальнейшие мои откровения). Не за долго до этого, спасаясь от бодрых тверских туманов, мы провели незабываемую ночь, упакованные заботливыми друзьями в спальный мешок. Ума не приложу, с чего они взяли, что именно на нас можно безнаказанно
ставить тонкие сексуальные эксперименты. Страшно вспотели. Девочка оказалась недотрогой (глупец, куда я лез!). Помню идиотский разговор, когда довел будущую супругу до слез, разъясняя тогдашнее свое отношение к женскому полу вообще, и к ней, как яркому представителю, в частности. Ноги ломило от ледяной росы (мы ушли от лагеря на достаточное для выяснения межвидовых отношений расстояние), в голове все кружилось и мельтешило, меня немного мутило от бравады, которую я нес на протяжении нескольких десятков минут. В конце концов она молча залилась слезами. Тут я впервые ощутил ослепительную злобу к жалкому собственному существу, способному ТАК обидеть человека. Бог мой, как часто с тех пор я натыкаюсь на эту пропасть в своем сознании, как часто не сплю ночами, бичуя собственное эго. Ангел, она выдержала весь этот кошмар, ведомая великим чувством, за что я ей и благодарен. Это первая из неисчислимых благодарностей в адрес моей крохи, которые, не стыдясь и не лукавя, я адресую ей на протяжении последних лет. У Боярского есть замечательная песня: "Спасибо за день, Спасибо за ночь, Спасибо за сына и за дочь..." так точно и так тонко...
Но полно. Моей дочурке скоро два месяца, она обожает, когда я меняю ей подгузники. Жена тоскует, ожидая меня с работы и терпеливо принимает мои скромные ласки. Я перегрызу любую глотку за своих малышек и молюсь благодарным небесам за нашу любовь.
