— Если враг не сдается, его… съедают, — пробормотал он, усмехнувшись перифразу. Они шли курсом, уводящим наискось от места Падения; как ни странно, Джим был благодарен судьбе за эту небольшую встряску — и за возможность быть рядом с Тео. Она была очень удобным человеком, если можно так выразиться. Он снова усмехнулся. Вряд ли найдется женщина, которой понравится такой комплимент.
Второе происшествие дня оказалось гораздо опаснее: шестиметровое судно едва не затонуло из-за пробоины ниже ватерлинии. Все обошлось только благодаря дельфинам, которые буквально вынесли суденышко на берег на своих спинах. Поскольку грузом пострадавшего судна были в основном незаменимые ящики с оранжевым кодом, всем перинитам просто повезло, что оно было спасено.
В этот день они бросили якорь рано, чтобы успеть починить пострадавшее судно, использовав материалы, которые они прихватили на Райской реке, а также чтобы проверить, целы ли паруса и канаты. Ни один человек не был ранен, и даже те, кто сомневался в надежности «китайских шляп», после сегодняшнего Падения перестали беспокоиться.
Хотя команда пострадавшего судна работала всю ночь вместе с экспертами по пластику, флотилия тронулась в путь только к полудню следующего дня. Хороший ветер помог наверстать упущенное время, отчего у Джима стало полегче на душе. Он жалел об отсутствии Тео — но это был ее первый день отдыха, так что она отсыпалась. Просто позор пропускать лучшую часть такого прекрасного дня, подумал Джим. Ничто в мире не может сравниться с этим — идти под парусами на хорошем корабле при добром ветре по чистой сине-зеленой искристой глади моря. Интересно, понимает ли это Тео?..
Тропический шторм, неожиданно обрушившийся на них возле Бока, отбросил флотилию назад, к Садриду.
Природное чутье Джима с раннего утра предупреждало о приближении опасности. Один из садридских рыбаков вечером говорил ему, что у этих берегов шквалы налетают внезапно, так что теперь Джим внимательно следил за теми почти неприметными признаками ухудшения погоды, которые известны каждому опытному моряку. Он подмечал все: и темную дымку, возникшую на горизонте, и внезапное падение давления, и изменение цвета воды, и воздух, внезапно ставший вязким и душным. Затем он увидел, что вода за кормой из сине-зеленой превратилась в серо-свинцовую, тяжелую, а рисунок волн изменился.
Обернувшись к Тео, снова занявшей свое место подле него, он начал было:
— Тео, мне кажется…
Шторм обрушился на них с внезапной яростью, какой Джим не встречал еще никогда. Ему показалось, что краем глаза он заметил, как стремительная фигура в облегающем гидрокостюме, перелетев через леер, нырнула в воду. Он едва успел развернуть корабль, чтобы волны, вздымавшиеся на пятиметровую высоту, не ударили в борт. Его команда сражалась с парусами, пытаясь спустить их, а разбушевавшаяся стихия норовила вышвырнуть матросов за борт; зачастую их спасали только страховочные леера. Молния, почти надвое расколовшая мачту на две трети длины, едва не ударила в молодого Стива Даффа. Джиму с трудом удавалось справляться с кораблем; «Южный Крест» то взлетал к небесам, то обрушивался в бездну. Сердце Джима замирало от ужаса при мысли о сохранности наиболее хрупких грузов — до тех пор, пока все не пересилил страх за жизнь людей.
Время от времени он видел дельфинов, взлетавших над волнами, собранных и целеустремленных, как никогда; очень редко удавалось разглядеть пловцов, цеплявшихся за их спинные плавники, но, как правило, дельфины действовали сами по себе, хотя и в строгом соответствии с тем, чему их учили.
Дважды команда «Южного Креста» бросала за борт канаты и вытягивала на палубу людей, спасенных дельфинами.