Очень скоро у Кикахи разболелись глаза. Он закрыл их на минутку, а когда открыл, то перевел взгляд на главный экспонат. Основание колонны с гробом было круглым, и по ней вверх и вниз бежали разноцветные полоски. Существо, лежавшее в кубе обнаженным, явно принадлежало к мужскому полу. Яйца его покрывали голубые хрящевидные оболочки, испещренные дырочками для вентиляции. Пенис представлял собой толстый цилиндр без всяких железок или головки, но с тонкими и туго скрученными щупальцами по бокам.
Увидев их, Анана задумчиво пробормотала под нос:
– Хотела бы я знать…
– Что? – спросил Кикаха.
– Его подружка наверняка получала дополнительное удовольствие от секса. Конечно, эти щупальца могли выполнять чисто репродуктивную функцию, но могли и доставлять женщине какое‑то особое наслаждение… Не могу себе даже представить…
– Ты все равно не узнаешь.
– Может, и не узнаю. Хотя невероятное случается не реже вероятного.
По крайней мере, пока я с тобой.
Ростом существо было около семи футов. Его тело очень походило по строению на человеческое, в том числе и четырехпалые ноги и пятипалые руки. Массивные мускулы были как у гориллы. А кожа – как у разноцветной рептилии, с чешуйками зеленого, красного, черного, голубого, оранжевого, бордового, лимонно‑желтого и розового цвета.
Зубчатый, точно у динозавра, позвоночник изгибался вверху, так что массивная шея склонялась вперед.
Семь зеленоватых пластинок, то ли костяных, то ли хрящевидных, покрывали лицо. Темно‑зеленые глаза, приспособленные к стереоскопическому видению, были расставлены шире, чем у людей.
Костяная пластинка прямо под челюстью создавала впечатление отсутствия подбородка. Из приоткрытого безгубого, как у ящерицы, рта высовывался язык, похожий на розового червя.
Нос и верхняя часть лица полого сбегали к макушке. А от макушки до самой шеи голову покрывала красноватая листва, состоявшая из плоских и небольших листочков. Были ли под ними костяные пластинки – оставалось только гадать.
Крохотные уши походили на человеческие, однако располагались гораздо ближе к затылку.
– А ты не думаешь, что это действительно уцелевший Токина? – задумчиво спросила Анана. И тут же ответила сама себе: – Нет, конечно! Это просто совпадение.
Они молча постояли, оглядываясь вокруг. Потом Кикаха сказал:
– Вряд ли мы найдем здесь ответы на все вопросы. Для этого пришлось бы задержаться тут надолго, а у нас нет ни еды, ни воды, ни нужных инструментов. Хотя какое‑то время мы можем здесь побыть.
– Нужно выбираться отсюда, – заявила Анана, – а мы даже не знаем как.
Предлагаю выяснить это, не откладывая.
– Нам ничего не угрожает, насколько я могу судить. Давай останемся тут ненадолго и попытаемся разузнать, что к чему. Когда‑нибудь это может нам пригодиться.
Еды и воды у них было достаточно, чтобы продержаться дня четыре, если экономить. Правда, испражняться было некуда, но в такой большой усыпальнице можно найти уголок. У Кикахи мелькнула мысль, что это кощунство, но он отогнал ее.
– А вдруг нам потребуется срочно убраться отсюда? Мало ли что может случиться, – заметила Анана.
Кикаха задумался на мгновение.
– О'кей, – сказал он. – Ты права.
Он подошел к тому месту у стены, где они прошли через врата, и протрубил в рог Шамбаримена. Как это часто бывало, музыка навеяла ему видения чудесных зверей, удивительных растений и экзотических людей. Семь нот, как правило, бросали в дрожь того, кто их слышал, и вызывали из глубин подсознания образы, о которых человек даже не подозревал, Последняя нота, казалось, зависла в воздухе, как муха‑однодневка, решившая продлить свою короткую жизнь хоть на несколько секунд.