Не передала ли она вам чего-либо перед смертью?
– Я вас не понимаю.
– А после ее смерти вы ничего не брали в ее номере? Халлиган вскочил, багровый от возмущения.
– Садитесь, мистер Халлиган, садитесь. Я вовсе не хочу вас обидеть. Просто перечисляю различные возможности… Но вы не станете отказываться, надеюсь, что проникали тайно в номер миссис Мелвилл после ее смерти?
– Входил. Но не тайно! И не воровать!
– С какой же целью?
Халлиган, который уже послушно сел, на этот раз заметно смутился.
– Вы знаете… Мне немного неудобно, но все-таки я скажу – как коллеге…
– Слушаю.
– Вы, кажется, не поняли меня. Я сказал: «как коллеге»!
– Значит ли это, что вы служите в Скотленд-Ярде?
– Боже упаси! Я детектив-любитель. Детектив по призванию.
– Теперь понял. Рад за вас, коллега. И что вы мне скажете?
– Миссис Мелвилл была убита!
– Она умерла от инфаркта.
– Она была убита. Как и ее приятель Маклоренс.
– Маклоренс погиб в автомобильной катастрофе. Вторая по распространенности причина смерти – после инфаркта… По крайней мере в Соединенных Штатах и Западной Европе.
– Да, я понимаю вас, даже сочувствую. Как представитель болгарской полиции, вы должны блюсти реноме ваших курортов. Тут нет акул, нет мафии и бандитов, человек может отдыхать спокойно.
– Хотите сказать, что мы в состоянии прикрыть два убийства только ради доброй славы наших курортов? Ошибаетесь, мистер Халлиган… Кстати, вы так и не ответили на мой вопрос. Какова была цель вашего прихода в номер миссис Мелвилл?
– Чтобы установить, кто ее убил.
– И удалось?
– Это уже ваша задача. Но кое-что я заметил…
– Тогда помогите нам. Всякая помощь, в том числе и коллеги-любителя, для нас благо.
– Вы мне льстите. Итак, убийца не болгарин. Один из отдыхающих здесь иностранцев. Он нервный, властный, я бы сказал – деспот. Вообще… крайне неприятный человек. Но глуп. И это хорошо, что он глуп. Это поможет вам в раскрытии преступления.
Ковачев слушал с неподдельным интересом. Как он уверенно описал убийцу! Кого же он подозревал?
– А не могли бы вы, мистер Халлиган, описать внешность убийцы, какие-то приметы для его опознания?
– Разумеется! – воскликнул тот без колебаний, окончательно войдя в роль Шерлока Холмса. – Он молод. Во всяком случае, ему за сорок. Вероятно, небольшого роста. Худой. Ищите его среди низкорослых мужчин с желтоватым, болезненного цвета лицом, которые любят английские сигареты…
Не намекал ли Халлиган на Ноумена, если столь точное описание наружности можно считать намеком? Эту версию следовало немедленно проверить.
– Поразительно! – сказал Ковачев. – А вы такого знаете?
– Разумеется, нет. Иначе я бы назвал его.
– А не подскажете ли, как этот неказистый глупый грубиян убил миссис Мелвилл?
– Этого я не знаю.
– И почему убил?
– Тоже не знаю.
– Так вы, коллега, не знаете самого главного!
– В любом убийстве самое главное – личность убийцы. Запомните мои слова! Поймаете его по моему описанию – а уж он выложит все остальное.
– Согласен. Вам осталось поделиться, как вы составили такой подробный словесный портрет.
Халлиган, похоже, колебался.
– В сущности, мне не следовало бы этого делать… Это моя личная профессиональная тайна. Но вам, как коллеге, и прежде всего во имя торжества правды… Да просто вы мне симпатичны!
– Сердечно благодарю за добрые чувства!
С таинственным видом Халлиган извлек пакет из кармана пиджака и помахал им перед глазами Ковачева.
– Вот! Вот где истинный портрет убийцы! Взгляните на него! Дайте лист, дайте чистый лист бумаги!
Ковачев вынул листок, положил на стол. Он уже понял, какой «портрет» сейчас увидит. А Халлиган жестом фокусника высыпал содержимое пакета – три окурка от сигарет без фильтра и немного пепла.