Я даже внимания на это не обратил — пара чудаковатых стариков с похожими именами…
— Стариков?.. Не торопись, Джонни, это важно. Что за два старика?
— Один, о котором ты говоришь — из Бостона…
– Это он! — подтвердил Алекс.
— Другой прилетел из Парижа…
– Из Парижа? Господи Боже! Парижский старик!
— Что?..
— Шакал! Карлос подослал на острова своих стариков!
— Так, Алекс, теперь ты не торопись, — в трубке было слышно дыхание Сен-Жака. — Теперь ты выражайся яснее.
— Нет времени, Джонни. У Карлоса есть армия — собственная армия — из стариков, которые умрут за него, убьют за него. На пляже не будет никаких чужаков, они уже там! Ты можешь вернуться на остров?
— Да, как-нибудь постараюсь! Я свяжусь с моими людьми в «Транквилити». Эти два куска дерьма за все заплатят!
— Джон, поторопись!
Сен-Жак нажал маленький рычаг старого телефона, отпустил его и услышал пульсирующий гудок. Он набрал телефон гостиницы на острове Транквилити.
— Приносим свои извинения, — произнес записанный голос. — В связи с плохими погодными условиями установить связь с вызываемой местностью невозможно. Правительство прилагает все усилия для восстановления линии. Пожалуйста, попробуйте перезвонить позже. Удачного вам дня.
Джон Сен-Жак с такой силой бросил трубку, что телефон раскололся надвое.
— Катер! — закричал он. — Мне нужен катер отдела по борьбе с наркотиками!
— Ты с ума сошел, — возразил помощник губернатора из другого конца комнаты. — Ты видел, какие там волны?
— Морской катер, Генри! — произнес преданный брат, опуская руку к поясу и медленно вынимая автоматический револьвер. — Или мне придется сделать то, о чем я даже думать не хочу, но я достану себе катер.
— Дружище, я не могу в это поверить.
— Я тоже не могу, Генри… Но мне придется это сделать.
Сиделка Жана-Пьера Фонтейна сидела за своим туалетным столиком перед зеркалом и заправляла тщательно уложенные узлом светлые волосы под черную шляпу от дождя. Она взглянула на часы, вспоминая каждое слово самого необычного телефонного разговора, несколько часов назад состоявшегося у нее с Аржентолем, где находился великий человек, для которого нет ничего невозможного.
— Недалеко от вас живет американский адвокат, который называет себя судьей.
— Мсье, я не знаю такого человека.
— Тем не менее, он там. Наш герой вполне правомерно жалуется на его присутствие, а то, что этому адвокату звонили домой в Бостон, лишний раз подтверждает, что это именно он.
— Вы хотите сказать, что его присутствие здесь нежелательно?
— Его присутствие там у вас мне противно. Он делает вид, что в долгу передо мной — его долг огромен, и одно это уже могло бы его погубить — но, все равно, его поведение дает мне понять, что он неблагодарен, что он хочет уйти от уплаты долга, предав меня. А, предав меня, он предаст вас.
— Считайте, что он уже труп.
— Правильно. В прошлом я ценил его, но времена меняются. Найдите его и убейте. Обставьте его смерть как несчастный случай… И еще, раз уж это наш последний разговор до вашего возвращения на Мартинику, вы все приготовили для последнего поручения?
— Да, мсье. Хирург из госпиталя в Форт де Франс подготовил два шприца. Он выражает вам свою преданность.
— Это естественно. Ведь он жив, чего нельзя сказать о нескольких дюжинах его пациентов.
— Они ничего не знают про его другую жизнь на Мартинике.