– С перспективой еще на тридцать пять!
Мелик подумал, что для удовольствия иранцев самолеты можно было бы покрасить в красный цвет.
– Я, – сказал Ефим Файнер, – чтобы сбить с толку наших
"конкурентов", сообщил в газете "Утро" и в "Бакинском Вечере", что завтра – только завтра! – между известным азербайджанским бизнесменом и делегацией Ирана будет подписан важный контракт.
В "Азии". Если "конкуренты" явятся туда, они застанут там безобидный коктейль… И без участия Мамеда Садуллаева.
– Остроумно, – рассмеялся Мелик. Улыбнулся и Мамед. Довольный сделкой, он уже почти совеем пришел в себя. Вот характер истинного бизнесмена!
– Что вы делаете сегодня вечером? – спросил он Мелику. – Давайте поужинаем вместе, я сейчас холостяк: Рима уехала и вернется только завтра.
– Я немного устал, – дипломатично ответил Мелик. – И хочу пораньше лечь спать.
Он не стал уточнять с кем.
Подполковник Семен Алхутов трижды перечитал заметку на третьей странице "Утро", сообщающую о назначенном на завтра подписании контракта. Подполковник негодовал: он всегда считал азербайджанцами полными кретинами, но на этот раз они превзошли самих себя!
А ведь этот английский журналист, передав ему о своем разговоре с руководителем группы, к которой принадлежала Шаргия, поклялся:
– Они похитят Мамеда и устроят показательную казнь…
Он обрисовал ненависть чепенцев такими красками, что Алхутов успокоился. И вот тебе! Они не только не убили Мамеда, но дали ЦРУ обвести себя вокруг пальца.
Подполковник ФСБ посмотрел на часы: было ровно три. На ликвидацию
Мамеда у него оставался всего один день. При том, что сам он,
Алхутов, должен остаться в тени. Мысли путались у него в голове.
Наконец он снял по мобильнику набрал номер компании Аэрофлота:
– Соедините меня с Ереваном по номеру 533 – 002.
Уля открыла дверь, как только Мелик позвонил, и бросилась ему на шею.
Но тут зазвонил телефон, и она приложила палец к губам. Поговорив несколько минут по-азербайджански нежным голоском, она повесила трубку, глядя на Мелика блестящими глазами.
– Хи-хи, это был он, мой любовник. Он очень ревнив и звонит каждые полчаса, чтобы проверить, дома ли я. На ней был откровенный облегающий комбинезон.
– Пойдем, – позвала она Мелика.
Она увлекла его в спальню и, смеясь, толкнула на кровать.
Протянув руку, включила телевизор. Мелик удивился: телевизор не сочетался с тем "пылом", который она демонстрировала.
На экране усатый диктор читал новости. Уля радостно вскрикнула:
– Мой милый!
Ловким жестом она скинула с себя комбинезон и принялась раздевать
Мелика.
– Ты не боишься, что твой любовник явится? – спросил он.
– Нет, – засмеялась она. – Это ведь он на экране. Пока он читает теленовости, я спокойна.
Она прижалась к Мелику, искоса поглядывая на экран, откуда ее любовник наблюдал за ней. Затем встала перед телевизором и проделала танец живота.
– Если бы он меня сейчас видел, он бы меня убил, – засмеялась она. – Я поклялась, что буду верна ему.
Вскоре она окончательно забыла о своей клятве, и ее стоны почти заглушили голос диктора.
– Ты хорошо занимаешься любовью, – сказала она позднее.
Она начала одеваться, мурлыча про себя песенку, и Мелик последовал ее примеру. Проводив его до двери, она сказала:
– Можешь приходить каждый вечер в восемь часов, кроме субботы.
Мелик вышел на лестничную клетку, сожалея, что любовник Ули не читает новости и по ночам.
– За ваш замок!
Али поднял фужер с шампанским и залпом выпил его. Мимо них прошла очаровательная блондинка, которую Мелик проводил оценивающим взглядом.
– Я многим обязан вам, – сказал он Али.
Старший лейтенант скромно улыбнулся.
– Ситуация действительно была непростая.