В это время сильный порыв ветра потряс хижину и надул снегу в щель под дверью. Низкий вой раздался в печной трубе и стих. Нина сделала глоток виски:
– Безо льда невкусно.
– Если вам нужен лед, его полно за дверью. Я присел с ней рядом. Ситуация складывалась щекотливая. Если бы не лежавший на полу юноша, я вполне мог бы воспользоваться удобным случаем – разумеется, в вежливой и джентльменской манере. И никого не собираюсь убеждать, что такая идея не приходила мне в голову. А то, что та же идея приходила в голову и Нине, стало ясно по внимательному взгляду, брошенному искоса в мою сторону, в нем читалось некоторое опасение по поводу предстоявшей ночи.
– О нас всегда думают согласно стереотипу, нарисованному в прессе и широко разрекламированному. Имидж холодного, расчетливого, преданного исключительно науке, равнодушного ко всему, кроме прогресса в своей области, человека. Такие клише часто создаются и о людях искусства. Мне пришлось однажды испытать настоящий шок при знакомстве с известным оперным певцом. Я его представлял человеком женственным, если не сказать больше. А он оказался очень сильным мужчиной, раньше работал матросом на сухогрузе. Его любимым трюком в компании, когда он пропустит пару-другую стаканчиков, а надо сказать, что певец умел пить, был следующий – он ложился на пол и предлагал вам прыгнуть ему на живот обеими ногами. Я встречал также одного очень артистичного и чувствительного художника, который обожал рисовать пустыню. В середине лета он шатался по Мертвой Долине с полным комплектом в рюкзаке за спиной и прекрасно себя чувствовал, живописуя свои картины при сорока с лишним градусов в тени. Однажды художнику показалось, что он берет с собой много лишнего, особенно раздражало, что надо тащить много воды. Теперь парень тренирует себя, чтобы на жаре целый день обходиться без питья. – Я сделал паузу, настало время сказать пару слов о себе. – Я родился на ферме в Висконсине. Никто не замечал моих способностей до средней школы. И там учитель по математике помог получить мне стипендию Чикагского университета – ему нравилось, как я в уме оперирую цифрами. Хотя меня нелегко было заставить учиться, потому что я обожал охоту и рыбалку. Пришлось бросить рыбалку, охоту я любил больше.
– Я знаю. – Она улыбнулась. – Вы мне уже говорили об этом по дороге.
– Что ж, нелегко рассказывать девушке историю своей жизни, а когда начинаешь повторяться, это знак, что пора остановиться... Нина?
– Что? – Она подняла на меня глаза.
– Вы не волнуйтесь ни о чем. Я просто помешан на самоконтроле. Я даже курить бросал всего один раз – этого оказалось достаточно, больше я никогда не начинал. Вы – в полной безопасности.
Она рассмеялась и тоже встала, глядя мне в глаза.
– Но по вашему тону я начинаю думать, что это не совсем так.
– Ну, небольшой риск всегда существует, Испанка. Если его не будет, жизнь покажется пресной. И вы не можете лишить меня возможности вести себя как настоящий мужчина, мужественный и рискованный, хотя я настолько вымотан, что через пять минут вырублюсь и не проснусь, даже если в хижине начнется пожар. Вам придется вытаскивать меня за ноги.
– Я так и сделаю, – пообещала она, – спокойной ночи, Джим.
Глава 16
Утром мы позавтракали яичницей с ветчиной и запили крепким кофе, поэтому наше положение нельзя было назвать полным лишений. Позже я спустился к ручью за водой. Ветер все еще дул с прежней силой, и снег продолжал падать, но погода никогда не кажется зловещей и не так пугает, если у вас впереди семь-восемь часов светлого времени. На холод тоже грех жаловаться – вероятно, градусов восемь выше нуля. При такой облачности никогда не бывает морозов, но, как только небо очистится, температура сразу опустится до минуса.