Мачта, рукх-мышь и огромный клубок спутанных тросов и блоков обрушились на верхнюю палубу «Ячменя». Палуба вздрогнула.
Редкий остался висеть, вцепившись в марсовую рею, с удивлением осознавая, что спасся. Огромной мачты и людей, стоявших на реях, как не бывало. Рукх-мышь все еще билась на палубе, сбежавшиеся люди старались поскорее прикончить ее, чтобы спасти товарищей. Релкин позволил себе глубоко вздохнуть, после чего почти автоматически перемотал тетиву и зарядил арбалет.
Послышались крики, Релкин оглянулся и увидел, что первая тварь вернулась и теперь пикирует на человека, стоящего на топ-рее грот-мачты.
Редкий прицелился, но тут же с сожалением опустил арбалет, так как чудовище подлетело слишком близко к человеку и стрелять было рискованно. Однако солдат, которого атаковала рукх-мышь, в свою очередь всадил стрелу в крыло твари, заставив ее пролететь мимо. Релкин выстрелил дважды, но промахнулся, и чудище решило отступить. Громадные крылья мощными ударами понесли его прочь. Однако много стрел, пущенных и солдатами, и драконирами, – уже засело в его теле. Солдаты были вооружены длинными луками. Одна из стрел такого длинного лука, видимо, задела жизненно важную артерию. Пролетев, с трудом махая крыльями, с четверть мили, рукх-мышь рухнула, в море и забилась в агонии, привлекая внимание акул.
По всему флоту картина была одинаковой. На «Картофеле» умирающий монстр влетел в грот, сорвал его и рухнул на палубу. Людям тоже досталось, но они успели выбраться из-под упавшего паруса прежде, чем ослепленная рукх-мышь вместе с запутавшимся полотнищем свалилась за борт. Остальные твари, увидев страшный конец своего сородича, улетали после первых же ран.
Всю ночь экипажи чинили паруса: снимали порванные, укрепляли уцелевшие; на «Ячмене» ремонтировали фок-мачту. Летучие рукх-мыши не возвращались.
На заре колдунья флота начала творить великую магию с мостика «Овса». Несколько часов она бормотала фразы, строя здание великого заклинания, а под конец, обессиленная, упала на палубу и не смогла подняться без посторонней помощи. Однако ее колдовство подействовало сразу – беспорядочный бриз, дувший с ночи, вдруг окреп и превратился в устойчивый северный ветер.
Зимний ветер вернулся! Волна радости прошла по флоту. Паруса сначала зашевелились, потом выгнулись и понесли корабли на юго-восток.
Однако через час ветер снова стал затихать. И в это же время опять появилось обратное течение.
Ведьма поднялась и сотворила новое великое заклинание, куда вплела тысячу строк из Биррака вместе со склонениями и полудюжиной труднопроизносимых выражений. Это снова лишило ее сил, но и возымело действие.
Течение исчезло, ветер окреп. Корабли опять побежали вперед. Остров Чародея остался позади. Люди приободрились. На радостях кто-то затянул «Кенорскую песню», и ее дружным хором подхватили на всех кораблях.
Прошел второй, третий час, корабли все так же шли вперед, купая бакштаги бушпритов в белой пене. Бодрое настроение стало устойчивым. Капитан Олинас даже подпрыгнула на радостях, поднявшись на мостик после недолгого сна.
А потом с болезненной внезапностью проклятое течение вернулось, а ветер упал. На несколько минут корабли потеряли ход. Затем их потянуло назад, к острову Чародея. Мрачное чувство безнадежности захлестнуло людей.
Колдунья снова поднялась на мостик и снова начала плести великое заклинание, но на этот раз ничего не смогла сделать. Тоненький зловредный голосок, не смолкая, звучал у нее в мозгу, мешая сосредоточиться. Этот голосок бормотал насмешки, смеялся над ее знаниями и не давал работать.
Флот тянуло назад, несмотря на то что снова были спущены гребные лодки, старавшиеся хоть немного замедлить движение. Вода неодолимо тащила беспомощные корабли к острову Чародея.