– А если он не уйдет с ними, а вернется на корабль?
– Тогда, я думаю, его будут судить и примерно накажут. Честно говоря, я не знаю точно, что будет, ясно только, что это будет конец для дракона и для драконопаса. Ты не собираешься это делать, надеюсь?
– Я видел сегодня китов, они так прекрасны!
– Да, они прекрасны. Я тоже видел их, но они родились в море. А драконы – нет, по крайней мере, драконы, которые должны служить в легионе.
– Служить в легионе… Да, это так. Именно поэтому я и не делаю ничего такого, не могу делать… Но иногда бывает так трудно остановиться.
Релкин знал, что драконы все находятся в расстроенных чувствах из-за перехода через океан. Морская вода была их домом, а хорошо известно, что, попробовав соленой воды, они дичают.
– Плавать в соленой воде запрещено, Базил. «Это одно из первых правил.
– Я знаю: «не причинять вреда мужчине, не причинять вреда женщине, не причинять вреда ребенку, не пробовать соленой воды, не ловить зверей в полях, не ловить рыбу в реках».
Баз помолчал.
– Но это правило нарушается, мы часто ловим рыбу в реках.
Релкин был вынужден согласиться:
– Ты же знаешь, эта часть закона не так уж и важна. Да и нам нужна рыба, чтобы поддерживать жизненные силы.
– Нарушив одно правило, нарушишь и другое, – пробормотал дракон, возмущенный, как это часто бывает с драконами, человеческой непоследовательностью.
Внезапно Релкина осенило.
– Ловим рыбу, – сказал он. Базил обернулся, в глазах его несомненно светилась вина.
– Ты это сделал!
Базил промолчал, он не мог ответить. Несмотря на свою паршивую репутацию, драконы не умеют лгать, особенно драконопасам, знающим их слишком хорошо.
– Ты это сделал – ты пошел и убил то чудовище, которое было там, на Рыбном рынке. Но как?
Релкин был в смятении, ужасе и изумлении одновременно.
– Я не знаю, что и сказать, – добавил он, помолчав.
Базил ничего не ответил, но почувствовал угрызения совести. Он подверг слишком серьезному испытанию доверие, существовавшее между ним и Релкином.
– И ты рисковал своей жизнью. Не знаю, как ты смог ее убить, ведь та акула была не меньше китов! Гордость Базила взыграла.
– Я пропорол ее коротким мечом. Пришли другие акулы и поубивали друг друга. Глаза Релкина округлились.
– И все это – ради кусочка рыбы?
Дракон посмотрел так смиренно, как только мог:
– Мне нужно было доказать дикому, что рыба может быть вкусной.
Редкий, потеряв дар речи, уставился на гиганта, потом все же произнес:
– Мне никогда не понять тебя. Иногда мне кажется, я понимаю, что варится в этой огромной башке, но в подобных случаях я теряюсь.
Ударил обеденный колокол. Релкин спустился в камбуз за котлом стирабута и кувшином акха.
Оказалось, что он не в силах перешучиваться с остальными. Даже удачная шутка Свейна не вызвала на его лице улыбки. Это сбило с толку и разочаровало Руза, который надеялся, что Релкин одобрит их веселье. Для всех новых драконопасов Релкин был настоящим героем. Они знали, что он награжден Звездой Легиона, знали, что он прошел столько опасностей и военных кампаний, сколько не довелось никому другому. Вызвать его смех считалось достижением. Доброе слово на его уст наполняло мальчишек гордостью.
Обеспечив дракона едой, Релкин поднялся на палубу и облокотился о фальшборт, глядя на море. Киты уже скрылись с глаз. Мальчика охватило отчаяние. Дракон нарушил первый закон. Релкин знал, что Баз плавал в море ребенком, но ведь это было так давно. А присягу он принес, уже будучи взрослым. Теперь он нарушил ее. Он может одичать в любой момент, и это будет конец их партнерству. И что тогда делать? Брать нового дракона? Растить его с яйца? Редкий застонал при одной мысли о подобном-занятии.