Несколько минут спустя колеса укрепили на новом каркасе, смонтировали на нем и кузов. На этом работа кончилась. Трудились механики от силы четверть часа.
Подошел Дункан, заглянул внутрь. Наклонился, за что-то подергал, выпрямился.
— Похоже, все нормально, сэр.
Мой друг улыбнулся.
— Понадобилась тебе треть дюйма?
— Нет, сэр, — и Дункан кивнул механикам.
Те опустили машину на землю. Я посмотрел на нее, потом на моего друга.
— Давай, Анджело. Испытай ее.
Я уселся в машину, а он подъехал в инвалидном кресле.
— Прежде чем ты тронешься с места, я хочу тебе кое-что показать. Видишь рычаг под правой рукой?
— Да, сэр.
— Положи на него руку.
Я выполнил указание.
— Он двигается вперед и назад. А если находится посередине, то и вбок. Попробуй.
Я двинул рычаг вперед, назад, установил вертикально, потянул на себя, подал вперед. Посмотрел на моего друга, уже начиная догадываться, что к чему. По моим глазам он все понял.
— Ты знаешь, зачем это нужно, Анджело?
— Да, сэр. Высокая передача, низкая и задний ход.
— Молодец. Далее. Я установил на задних колесах точно такие же тормоза, как на велосипеде. И теперь, чтобы затормозить, тебе надо крутануть педали в обратную сторону. Ясно?
Я кивнул.
— Отлично. Тогда — в путь. Но будь осторожен. Машина у тебя куда более скоростная, чем раньше.
Я медленно съехал с холма, приноравливаясь к новшествам, пробуя тормоза. Едва я отпускал их, «бугатти» быстро набирал скорость, но легким движением педалей я тут же уменьшал ее. Внизу я развернулся, пользуясь задним ходом, и легко поднялся к скамье. Затормозил у кресла-каталки.
— Великолепно!
Я вылез из автомобиля и подошел к моему другу.
— Огромное вам спасибо, — и протянул руку.
Он взял ее, и мы обменялись крепким рукопожатием.
— Еще раз напоминаю, будь осторожнее, — он улыбнулся. — Машина у тебя теперь очень быстрая.
— Не волнуйтесь, — ответил я. — Я собираюсь стать автогонщиком, когда вырасту.
Механики тем временем упаковали старый каркас в короб и двинулись вниз по дорожке. Мистер Дункан подошел к нам. Протянул листок бумаги моему другу.
— Извините, что беспокою вас, сэр, но здесь нужно расписаться.
Мой друг взял у него листок.
— Что это?
— Эл Ха Второй вводит новую систему учета. Это заказ-наряд. И он просил узнать, куда отнести расходы.
Губы моего друга разошлись в улыбке.
— Экспериментальный автомобиль.
Дункан рассмеялся.
— Хорошо, сэр.
Мой друг расписался, Дункан уже тронулся в обратный путь, но я остановил его.
— Благодарю вас, мистер Дункан.
Он сурово глянул на меня.
— Всегда рады помочь, молодой человек. Но попрошу вас не забывать, что на вашем «бугатти» заботами мистера Хардемана установлен двигатель «Вифлеем моторс».
— Не забуду, — пообещал я, проводил его взглядом, а затем повернулся к моему другу.
— Ваша фамилия — Хардеман, сэр?
Тот кивнул.
— Вы очень хороший человек.
Он засмеялся.
— Далеко не все придерживаются того же мнения.
— Я бы не обращал на них внимания. Многие точно так же недолюбливают моего дедушку, а он тоже очень хороший, и я его люблю.
— Нам пора, мистер Хардеман, — вмешалась сиделка.
— Одну минуту, мисс Гамильтон, — он посмотрел на меня. — Сколько тебе лет, Анджело?
— Восемь.
— Мой внук на два года старше тебя. Ему десять.
— Может, я смогу поиграть с ним. Дам поездить на моей машине.
— Едва ли, — усомнился мистер Хардеман. — Он учится в школе в другом городе.
— Уже поздно, мистер Хардеман, — вновь встряла сиделка.
Он скорчил гримасу.
— Сиделки и няни всегда такие, — посочувствовал я. — И моя постоянно от меня чего-то требует.
— Наверное, ты прав.
— Мне пообещали, что на следующий год няни у меня уже не будет. А зачем вам сиделка?
— Я не могу ходить, и мне нужен человек, чтобы ухаживать за мной.