Затем посмотрела список дежурных сотрудников секретной службы и подняла телефонную трубку. Через три минуты перед ней с сомкнутыми перед собой руками – стандартная поза для всех агентов – стоял агент Коллин. Знаком она предложила ему подождать минутку. Она проверила макияж и подкрасила губы. Краем глаза она изучала высокого, худощавого мужчину, который стоял около ее стола. Любой женщине было бы трудно устоять перед парнем, как будто сошедшим с обложки журнала мод. То, что в силу своей профессии он постоянно находился на грани опасности и, естественно, сам мог быть опасным, лишь прибавляло ему привлекательности. Подобно хулиганам-студентам, женщины всегда чувствуют потребность хотя бы на короткое время разорвать замкнутый круг своего обыденного существования. Тим Коллин, не без оснований заключила она, должно быть, за свою короткую жизнь разбил немало женских сердец.
Сегодняшний вечер у нее был свободным. Большая редкость. Она отставила в сторону ступ и надела туфли на “шпильках”. Она не видела, как агент Коллин мельком взглянул на ее ноги, быстро отвел глаза и снова стал смотреть прямо перед собой. Случись ей это заметить, она была бы польщена.
– На следующей неделе, Тим, президент дает пресс-конференцию в миддлтонском суде.
– Да, мэм, в девять тридцать пять утра. Сейчас мы проводим подготовку к ней. – Он по-прежнему смотрел вперед.
– Ты не находишь это немного необычным?
Коллин посмотрел на нее.
– Что вы имеете в виду, мэм?
– Время уже не рабочее, можешь называть меня Глорией.
Коллин в замешательстве переступил с ноги на ногу. Видя его очевидное замешательство, она улыбнулась.
– Ты ведь понимаешь, зачем проводится эта пресс-конференция?
– Президент обратится к журналистам по поводу... – Коллин нервно вздохнул – ...по поводу убийства миссис Салливан.
– Верно. Президент проводит пресс-конференцию, посвященную смерти частного лица. Тебя это не удивляет? Думаю, Тим, это первый случай в истории президентства в Америке.
– Мне трудно судить, мэм... Глория.
– Последнее время ты часто видишься с ним. Скажи, ты не заметил в его поведении ничего необычного?
– Например?
– Например, не раздражен ли он или обеспокоен больше обычного?
Коллин медленно покачал головой в знак отрицания, не зная, к чему она клонит.
– Полагаю, может возникнуть небольшая проблема, Тим. Думаю, президенту может понадобиться наша помощь. Ты ведь готов помочь ему, не так ли?
– Он – президент, мэм. Заботиться о нем – моя работа. Роясь в своей сумочке, она сказала:
– Ты не занят сегодня вечером, Тим? Ты освободишься в обычное время, да? Я знаю, что президент никуда не выезжает.
Он кивнул.
– Ты знаешь, где я живу. Приходи, как только освободишься. Мне бы хотелось побеседовать с тобой наедине, продолжить этот разговор. Ты готов помочь мне и президенту?
Ответ Коллина не заставил себя ждать:
– Я приду, Глория.
* * *
Джек еще раз постучал в дверь. Никто не ответил. Шторы на окнах были задернуты, света в доме не было. Либо он спит, либо его нет дома. Джек посмотрел на часы. Девять вечера. На его памяти, Лютер Уитни редко ложился спать раньше двух-трех часов ночи. Старый “форд” стоял около Дома на подъездной дороге. Дверь крошечного гаража была заперта. Джек взглянул на почтовый ящик у двери. Он был переполнен. Это не предвещало ничего хорошего. Сколько Лютеру, лет шестьдесят пять? Возможно, он найдет своего старого друга лежащим на полу с прижатыми к груди холодными руками? Джек осмотрелся и приподнял терракотовый цветочный горшок, стоящий у входной двери. Запасной ключ по-прежнему был там. Он еще раз осмотрелся по сторонам, повернул ключ в замке и вошел внутрь.
В гостиной было чисто и пусто. Все находилось именно там, где должно было находиться.