Четыре евнуха на больших деревянных блюдах, обитых золотыми листочками, принесли и показали самые прекрасные в мире камни, самоцветы первейшей воды, чистые и красивые формой. Купец держал в руках и алчно разглядывал голубоватые алмазы, ограненные розой [9] и таблицами, [10] жемчужные бутоны, изумрудные броши. Весело скрипя пером (один из алмазов Ауренг-Зеб пожаловал ему), Тавернье описывал трон Великих Моголов: сто восемь громадных кабошонов [11] благородной шпинели, около шестидесяти крупных изумрудов, бесчисленное количество мелких бриллиантов.
Балдахин над троном тоже сверкал и переливался драгоценными камнями, а перед ним, на уровне глаз Ауренг-Зеба, на шелковой нити свисал желтоватый алмаз удлиненной формы в окружении изумрудов и рубинов. Арабские письмена на его гранях с двух шагов не различались, но отполированные фацетки слепили глаза.
Камень был испорчен глубокой бороздой, охватившей один из его концов, и висел безжизненно, как удавленник.
5. ХИТРЫЙ ТАТАРИН
К воде, обильной растениями, собирается много птиц; в юрту, где живет мудрец, собирается много гостей.
Монгольская пословица
Весь субботний вечер Марат читал Ферсмана, Костова, Кокшарова, Нараи-Сабо, знаменитую «Голубую книгу» Чернова. Рылся в энциклопедиях, справочниках и словарях. Сын Камилка несколько раз пытался вытащить его на балкон, где, как он уверял, одновременно видны Венера и Юпитер, Марс и Сатурн. Но ни острый серп Венеры, ни предполагаемое соединение Марса и Сатурна не соблазнили папу. Он читал до поздней ночи, а утром, когда Ирина пошла на кухню, уже что-то вычислял, резко двигая бегунок логарифмической линейки. Так продолжалось весь день, и к вечеру Марат созрел для того, чтобы задавать глупые вопросы.
— Мать! А зачем, собственно, нужны алмазы?
— Привет! — Ирина удивленно подняла густые брови. — Из них гранят бриллианты, ими заправляют буровые коронки…
— Я не о том, — Марат поморщился. — Я тебя как физика спрашиваю: можно из алмазов делать лазеры или еще какую-нибудь сверхнужную и сверхмощную аппаратуру?
— Нет, — Ирина покачала головой. — Нельзя. Размеры маловаты, да и безумно дорого.
— А если я тебе дам килограммовый дешевый монокристалл?
— Это что — мысленный эксперимент?
— Пусть будет мысленный.
— Ну, я бы исследовала его физические и химические свойства. Многое уже известно: алмаз диамагнитен, флюоресцирует, фосфоресцирует, устойчив при высоких температурах, не растворяется в кислотах и щелочах. Что еще?.. Да, он наименее сжимаем из всех известных минералов.
— Какие свойства кристалла могла бы исследовать ты?
— Я могу посмотреть, как он пропускает видимую и невидимую области спектра, как через него проходят ультразвуковые волны.
— А лазеры?
— Если из алмаза выточить достаточно длинный цилиндр нужного диаметра, то можно проверить — способен ли он работать в качестве лазерного тела.
— И можно получить мощное излучение?
— Не знаю… Алмаз настолько уникален, что большие количества крупных и дешевых кристаллов произвели бы переворот в технике. Но у тебя нет таких кристаллов.
— Я их выращу!
— Когда?
— Завтра поеду к Чернову, а потом выращу.
— Завтра заседание ученого совета.
— Какой смысл держать тебя ученым секретарем, если ты не можешь отпустить родного мужа?
В понедельник Усманов прибежал на работу пораньше, быстро просмотрел операционные журналы на установках, отдал необходимые распоряжения и заспешил на девятичасовую электричку. В вестибюле ему встретилась блистательная Валерия Песцова.
— А я к вам, — улыбнулась она.
— К сожалению, срочно уезжаю в Москву, — сказал Марат. — Я предупредил в лаборатории: вас ждут и ответят на все вопросы.
— А как же алмаз «Шах»? — разочарованно протянула Песцова.
— Как-нибудь потом…
Усманов едва успел вскочить в последний вагон, как двери с шипением сошлись и поезд тронулся.