Не истощится ли он прежде, чем Кей выполнит свое предназначение?
Даже будучи оторван от коллективного мозга гемян, перестав быть его частицей, Кей обладал зарезервированным на случай непредвиденных обстоятельств правом, не считаясь с интеллект-автоматами и, тем более, "гарантами", принять волевое решение, от которого будет зависеть судьба сфероида. Сумеет ли он при необходимости воспользоваться этим правом, и насколько верным, объективным, беспристрастным окажется его решение? Достаточен ли накопленный им жизненный опыт, чтобы можно было, без опоры на коллективный разум, избежать ошибок?
Кей, при всей уверенности в себе, никогда не грешил самоуверенностью. И эти, пока еще безответные, вопросы не могли его не тревожить. Более же всего беспокоила хрупкость "бессмертия", которое, хотя и тяготило Кея, но оставалось первейшим условием успеха его миссии. Исчезни он, и последнее слово может оказаться за "гарантами". А хватит ли им сил вынести эту ношу? Ведь коллективный мозг гемян отвел им совершенно иную роль. О ней догадывалась лишь Орена, да и то смутно, на пределе интуиции.
"Эмбриональное человечество" не нуждалось в "гарантах": все, что требовалось для его развития, было заложено в программу интеллект-автоматов. "Гаранты" же служили объектом параллельного эксперимента, о котором не знал даже Орт. Этот жестокий по своей сути эксперимент преследовал цель установить предел психических сил человека в чуждой его природе безмерности космоса. Горстку молодых людей принесли в жертву сонму Высших сил в надежде на их благосклонность: сообщество астронавтов должно было предвосхитить судьбу будущего человечества.
А роль "повивальных бабок" и "ангелов-хранителей" возложили на интеллект-автоматы. Подобно обитателям сфероида, пионеры неведомого мира окажутся в экстремальных условиях и тоже будут нуждаться в поддержке. Пример астронавтов поможет уберечь их от духовной деградации.
Увы, результаты эксперимента были неутешительны. Оторванность от прародины, отсутствие ясных перспектив, вынужденная изоляция в тесном пространстве жилой зоны сфероида при всех стараниях психологов не могли не вызвать упаднических настроений. Но как скоро это произошло! И что будет, если ни одна из двенадцати планет не пригодна для колонизации?
Разговор с Фан-Ортом взволновал Кея. Конечно, тот не типичен - индивидуалист, движимый амбициями. Такие были, есть и будут при любой общественной формации и на любом уровне культурного развития. Воспитав "сверхчеловека", Орт вольно или невольно допустил ошибку, которая может дорого обойтись. Из таких, как Фан-Орт, - свидетельствует история, - выходили вожди и тираны, убежденные в своей непогрешимости, не признающие чужих мнений, скорые на необдуманные решения.
И неважно, какой титул носил такой самодержец - императора или всенародно избранного президента: самое страшное, что поначалу он мог - демагогией, популизмом, беспардонной ложью увлечь за собой других, искренне заблуждающихся... А потом, дорвавшись до власти и войдя в ее вкус, постепенно избавлялся от соратников, окружал себя льстецами и подхалимами... Разве не таков был Лоор?
Нравственные критерии гемян, нашедшие естественное воплощение в личности Кея, исключали насилие. Исторический опыт научил: не бывает победителей и побежденных. Любая победа беременна поражением, и оно рано или поздно появится на свет и перевернет все с ног на голову. Вчерашние побежденные окажутся благополучнее победителей, а то, что было предметом гордости предков, вызовет стыд у потомков...
Когда цивилизация Гемы подверглась самоуничтожению, немногие уцелевшие мгновенно забыли о вражде, противостоянии, национальной и религиозной розни. Гемяне - иных национальностей больше не существовало.