Причина? Распоряжение Исполкома Петроградского Совета. «Лапсердачники» из Таврического дворца своей властью отменили приказание командующего войсками округа.
В штаб округа пришло уведомление, что впредь любой приказ военной власти будет исполняться только с одобрения Совета.
На стол Корнилова легло обращение Совета к солдатам столичного гарнизона: «…С оружием на улицу не выходить. Не исполнять приказов вашего командования. Право распоряжаться вами принадлежит исключительно Исполнительному комитету… При любом приказе звоните и проверяйте по телефону 104-06…»
Минута была тяжелая. Для чего в таком случае существует штаб округа? Чем он командует, чем распоряжается?Веки Корнилова набрякли, острее обозначились скулы. Он приказал подать автомобиль и поехал к военному министру. Офицерская честь требовала, чтобы он подал в отставку. Он так и сделает. А уж Гучков пускай решает, принимать или не принимать. Но если только министр примется его уговаривать, он поставит жесткие условия… Он не лакей и приспосабливаться к этой власти не желает (и не умеет!).
В автомобиле по дороге Лавр Георгиевич размышлял о том, что война обрыдла, что мир необходим. Но зачем же забывать о чести? У немцев дела похуже наших. Ну так и пускай подсократят свои амбиции! А то… победители! Так не годится…
В приемной министра Лавр Георгиевич появился, когда из кабинета вышли двое посетителей. В одном из них Корнилов узнал начальника столичной контрразведки полковника Миронова. Его спутником был вертлявый французик Сико, агент фирмы Рено. Прежде чем вступить в министерский кабинет, Лавр Георгиевич подумал: «Что связывает начальника контрразведки с этим марвихером?»
Министра было не узнать. Он ничем не напоминал того растерянного человека в расстегнутом пальто, каким вчера примчался в штаб округа. Слушая Корнилова с принужденным видом, Гучков избегал смотреть в глаза. Заявление об отставке он принял с заметным облегчением и тут же заверил Корнилова, что свяжется с генералом Алексеевым. Министр пообещал ему пост командующего войсками Северного фронта.
– Вы нам нужны поближе к Петрограду, генерал.
Выслушав, Корнилов стиснул зубы. Так, так… Сбывались самые роковые предсказания. Временное правительство меньше всего озабочено безопасностью своей страны, своего народа… Не говоря ни слова, Лавр Георгиевич поднялся и твердым шагом вышел из кабинета.
В штабе на Дворцовой Корнилова поджидал Завойко. Он с одного взгляда понял, что происходит с генералом. Они уединились. Инженер положил перед Корниловым вчерашний номер «Биржевых ведомостей» с напечатанным «Воззванием»: «ЕВРЕИ, ГРАЖДАНЕ ПЕТРОГРАДА! Подписывайтесь на заем Свободы. Сионистская организация принимает подписку от евреев в особой кассе Сибирского банка № 44. Каждый еврей должен иметь облигации займа Свободы!»
Завойко напомнил, что примерно то же самое прозвучало пять лет назад, когда еврейским террористам удалось наконец казнить Столыпина…
Дальнейшее развитие событий Завойко указывал только «в еврейском направлении». Уж они такого случая не упустят!
На вопрос Корнилова, кто примет командование округом, Завойко пренебрежительно махнул рукой: свято место пусто не бывает… В последнее время вдруг начала подниматься звезда некоего Верховского. Не обладая военными талантами, он демонстрировал поразительное умение приспосабливаться к власть имущим. Верховский… Сослуживец по Туркестану. В молодые годы воспитывался в Пажеском корпусе. За чудовищный разврат был изгнан и послан служить солдатом в отдаленный туркестанский гарнизон. Там сумел выслужить первый офицерский чин.