Когда ее выгружали из машины, она даже приоткрыла огромные, с печальной алкогольной поволокой глаза и отчетливо икнула.
— Где я? — еле слышно простонала она. Не удостоив ответом, двое грубых мужчин в форме, зажав предплечье в цепкий капкан пальцев, молча потащили ее в помещение.
Оказавшись на свету, Алена в ужасе закрыла глаза. Ее нескладная долговязая фигура в нечистой юбке, с пятнами грязи на короткой приталенной куртке с пышным меховым воротником, элегантно обнимавшим плечи, все еще неустойчиво покачивалась, грозя рухнуть.
— О, да это Алена! — неожиданно расплылся в улыбке капитан Небычайло.
— Привет, пупсик! — Девушка жеманно хихикнула и, нетвердо ступая, приблизилась к столу. Нагнувшись вперед, она вытянула трубочкой губы для поцелуя и кокетливо опустила густо зачерненные веки.
— Ты, Аленка, это брось! — Капитан рассмеялся, шутливо отворачивая лицо. — Боюсь, жена узнает… Лучше расскажи, как это тебя угораздило к нам попасть.
— Галантные кавалеры обычно предлагают даме стул! — Девушка обидчиво надула пухлые губы. — И сигарету…
Закурив, она улыбнулась, взмахнула длинными густыми ресницами и кокетливо поправила волосы, выпустив длинную прядь из-за уха.
— Ну, что с тобой приключилось? — скрестив руки на груди, капитан приготовился слушать. — Опять напилась? Или обкурилась травки?
— О Господи, Стасик! — В низком грудном голосе девушки зазвучала демонстративная обида. — Сколько раз тебе говорить, что я завязала! На, сумочку посмотри! Найдешь ты там хоть одну сигаретку с травкой? А? Или пакетик «снежка»?
— Тогда скажи, красавица, — улыбнулся капитан, — отчего же тебя, как зюзю пьяную, подобрал патруль?
— Ты же знаешь, Стасик, у меня аллергия на спиртное. После третьей рюмки по любому отключаюсь. Сколько раз себе зарок давала четвертую не пить. А сегодня вот не удержалась…
— Опять из-за мужика?
Девушка тяжело вздохнула в ответ.
— Из-за того самого?
— Ну вот еще, из-за того! Тот давным-давно сплыл, ищи ветра в поле.
Вы, мужчины, ужасный народ. — Алена вновь поправила прическу, кокетливо улыбнувшись.
— Тьфу на тебя! — с шутливым раздражением произнес Небычайло. — Бросай ты свои бабские замашки, на меня они не действуют. Рассказывай, что там с тобой стряслось.
Алена вздохнула и, забывшись, привычным движением поправила бретельку бюстгальтера, врезавшуюся в плечо.
— Мы познакомились с ним в клубе. — Она громко шмыгнула носом. — Он был такой душка! Подарил мне охапку роз. Пригласил в ресторан. Говорил, что любит. Руки целовал! — Она жалобно всхлипнула. — Скажи, Стасик, почему они все от меня сбегают после первого свидания? Что я, прокаженная? Я честная девушка!
Но стоит мне только заикнуться, что я… Они все убегают! А я не такая, как все они, — она презрительным жестом указала на стайку проституток за толстыми прутьями «обезьянника», закончивших ссориться и теперь мирно смоливших одну сигаретку на всех.
— Да уж, — сально ухмыльнулся капитан. — Точно, не такая…
— Стасик, родной, — жалобно проговорила Алена низким бархатным голосом. — Но почему? Я ведь ничего не хочу от них. Мне не нужны ни их деньги, ни их машины, мне не нужно штампа в паспорте, я не хочу от них детей. Мне всего-то нужно, чтобы меня полюбили. Немного, хоть чуть-чуть. Только искренне, нежно, понимаешь?
Стасик цинично усмехнулся в ответ.
— И вот, представь, появляется он… Необыкновенный! Я сразу заметила его в зале. Мы договорились встретиться в ресторане…
— Но как ты оказалась на мостовой? — перебил ее собеседник.
— Я же говорю — четвертая рюмка… После третьей я решила ему все рассказать… Он был так внимателен, смотрел на меня так влюбленно… Я решилась.