Не желая быть застигнутой у окна, Мэгги отвернулась, как только индеец, перепрыгнув через изгородь кораля, направился к дому.
Сидя за компьютером, она прислушивалась к шуму воды, льющейся из душа. Черный Ястреб охотно перенял эту привычку бледнолицых. Щеки Мэгги вспыхнули, стоило ей представить, как потоки воды струятся по его великолепному телу.
Она сразу почувствовала, что он вошел в комнату, но не обернулась.
— Мы будем заниматься сегодня? — спросил он. — Мне еще так много нужно усвоить. Ну что за волшебство в его голосе! Мэгги медленно покачала головой. Она с ума сходила по этому пришельцу из прошлого. А между тем, он слишком юн для нее, да и может исчезнуть из ее жизни в любой момент. Неблагоразумно так безотчетно следовать порывам своего сердца.
— Мэг-ги?
Звук собственного имени в этих устах смешал все благие намерения Мэгги. А она-то собиралась избегать его! И вот они уже устроились друг против друга на кухне. Мэгги произносила фразы на языке Лакоты, а он тут же переводил их на английский.
— Хау, — говорила она.
— Привет, — отзывался он.
— Тониктика хи? — спрашивала она.
— Как вы? — переводил он.
— Матаньян юлоу.
— Со мною все в порядке.
Звуки его голоса захватили Мэгги. Ее неудержимо влекла глубина его глаз. Ноздри ее трепетали, вдыхая запах сильного мужского тела. Взгляд ее снова остановился на обнаженной груди индейца, и она тут же решила попросить Веронику купить ему современную одежду. Рубаху, куртку — что-нибудь! Совершенно немыслимо сосредоточиться на наречиях и глаголах при виде этих мускулов, этой бронзовой груди, от которой она не в силах отвести взгляда. Лучше бы ему не ездить в Старгис с Бобби, подумала она. Случись женщинам за рулем встретить его на дороге — аварии не миновать.
Она и не заметила, как вошла Вероника, пока та не тронула ее за плечо.
— Хау, вы тут? — пропела индианка, приподняв удивленно бровь. — Я уж в третий раз спрашиваю, что бы вам приготовить на ленч?
— О, не беспокойся, — отозвалась Мэгги, — что считаешь нужным.
— Так, может быть, сэндвичи?
— Прекрасно.
Мэгги продолжала урок, пока Вероника не приготовила ленч, и старалась не смотреть на Ястреба, когда он ел. А тот с аппетитом поглощал сэндвичи с сыром.
— Вэйст, — одобрил он.
Мэгги счастливо улыбнулась его радости. Он быстро уничтожал сэндвичи, и она отдала ему еще и свой, довольная тем, что юноше из прошлого пришлась по вкусу пища современного человека.
После ленча занятия продолжились, Мэгги стала объяснять разницу между существительным и местоимением. Как раз в этот момент Черный Ястреб накрыл ее руку своею и стал поглаживать большим пальцем своей руки.
У Мэгги перехватило дыхание, глаза наполнились слезами. Прикосновение было таким неожиданно теплым и нежным, что захватило все ее существо.
И все же она мгновенно отдернула руку, потрясения тем взрывом чувств, что вызвал в ней этот простой жест, затем взглянула на него, боясь, что причинила боль. Он молча взирал на нее.
— Мне так жаль, — прошептала она. — Я… О, Боже, в смятении думала она. Что он делает с нею? Почему смотрит так, словно заблудился и лишь она в силах спасти его?
Внезапно ей захотелось обнять его, успокоить, сказать, что все будет хорошо. Но вместо этого она накрыла его руку своею.
— Мне так жаль, — повторила она. Он улыбнулся ей, наклонился, рывком поднял Мэгги на руки, оттолкнув кресло от стола.
— Что ты делаешь, — воспротивилась Мэгги.
— Я хочу пройтись.
— Но я не могу ходить.
— Я могу, — просто ответил он, направляясь к двери.
Она начала было протестовать, говорить, что не желает выходить, что слишком тяжела, чтобы нести ее на руках, но в конце концов обвила руками шею индейца и склонила голову ему на плечо.