В голосе «молодого» слышалась явная ирония, однако в следующий момент он произнёс более серьёзно:
— Боюсь, что за наследство Дадо большая драка начнётся, и вместе с Альбертом в кровавую баню попадут немало авторитетов и крутых.
— Ты что, никак жалеешь их — бедных, несчастных? — со злой усмешкой спросил «пожилой».
— Хорошая шутка, — ответил «молодой», — я тёщу свою жалею больше, чем этих козлов, а с тёщей я уже полгода не разговариваю. По мне, хоть бы их всех в Волге утопить, но только сразу в один день и без шума. Пальба на городских улицах и лужи крови нам ни к чему.
— Не волнуйся, — ответил «пожилой», — власть в городе возьмём мы, поэтому никакой стрельбы не будет и топить никого не надо, потому что деньги этих бандюков нам пригодятся. Надо лишь урезонить некоторых, особо крутых авторитетов. Дать им понять, кто теперь в городе хозяин.
— С помощью Романовской братвы урезонивать будем? — спросил «молодой».
— Если понадобится, то и с помощью них тоже, — последовал ответ «пожилого».
— Не очень-то я доверяю этим отморозкам, — ответил «молодой», — они плохо управляемы, я бы даже сказал, плохо вменяемы.
— Ничего страшного, обычные убийцы, — ответил «пожилой», — а управляться они будут как миленькие, куда они денутся, мы их плотно за яйца держим… Кстати, давай трогай, через час мы должны встретиться с этими отморозками у Дворца культуры «Салют», и к тому же здесь скоро будет столько ментов, что не продохнёшь, поэтому поехали быстрее.
— Успеем, — успокоил «молодой» и, включив передачу, сдвинул машину с места.
«Шестёрка» выехала на Лепестковую улицу и поехала к перекрёстку, противоположному тому, у которого догорал «Мерседес» Дадамяна.
Глеб тут же завёл машину и, дождавшись, когда «Жигули» скроются за поворотом, на большой скорости сорвал «Москвич» с места.
Он понимал, что для него сейчас главная задача — не упустить из виду этих людей. В этой кровавой схватке появился ещё один таинственный участник, и Глебу необходимо было выяснить, кто он.
* * *
Покинув Щукинскую баню, Потапов не поехал домой, приказав отвезти его в офис ассоциации «Корвет», расположенный на улице Затонской.
В приёмной его ждала секретарша Вера.
— Что-нибудь слышно о Титове и Пастухове? — спросил Сергей.
— Пока ничего, — пожала плечами девушка, — сами они нигде не объявлялись, ни в офис охранного агентства, ни сюда звонков не поступало.
— Адвоката задействовали? — поинтересовался Потапов.
— Да, — сказала Вера, — после вашего звонка я все это сообщила Троицкому. Он подготовил жалобу в прокуратуру на действия милиции, но вручить её сможет только завтра утром, так как сегодня прокуратура уже не работает.
— Где сейчас Троицкий?
— В милиции, пытается узнать, где держат Титова и Пастухова, и добиться с ними встречи. Пока это ему не удалось.
— Горчаков звонил? — на всякий случай спросил Потапов.
— Нет, от него звонков не было.
Мне самой ему позвонить? — поинтересовалась Вера.
— Не надо, — хмуро ответил Потапов, — я сам это сделаю.
Войдя в свой рабочий кабинет, он первым делом набрал номер Горчакова.
Несмотря на поздний час, Виталий был ещё на работе.
— Что с Титовым и Пастуховым? — задал вопрос Потапов. — Почему их до сих пор ещё не выпустили?
Было слышно, как Горчаков устало вздохнул.
— Я здесь на работе так поздно именно по этому поводу, — ответил Виталий, — Левченко обещал это сделать к вечеру.
— Ты с ним лично говорил? — спросил Сергей.
— Ну конечно, лично, — слегка раздражённо ответил Горчаков, — он сказал, что не имеет особых претензий ни к кому из вас, но служба заставляет его соблюсти все формальности. К тому же он признался мне по секрету, что вышестоящее начальство не поймёт его, если после столь серьёзных разборок с пальбой все участники этой свары окажутся на свободе через два часа. Поэтому он и собирался их продержать до вечера.