Горский подошёл к тумбочке у окна и, взяв из пачки буклетик, протянул Потапову. Тот поблагодарил и, попрощавшись, покинул кабинет.
…Пройдя по коридору, Потапов зашёл в приёмную другого вице-губернатора, Селантьева.
— Здравствуйте, Оленька, — поздоровался он с секретаршей, — шеф у себя?
— Да, он один и ждёт вас, Сергей Владимирович.
— Ты куда пропал? — спросил Селантьев у Потапова, когда тот вошёл в кабинет. — Мне сообщили, что ты уже минут пятнадцать как в здании находишься.
— Перехватили по дороге, — недовольным голосом произнёс Потапов и, швырнув на рабочий стол Селантьева буклетик, только что подаренный Горским, уселся в кресло, стоящее перед столом хозяина кабинета.
Селантьев, молодой светловолосый мужчина с приятными чертами лица, одетый в светло-серый дорогой костюм, глянул на буклет и скривился, словно от зубной боли:
— Убери, у меня такое говно уже есть. Люди Горика по всей администрации этот хлам раскидали. Я даже в сортире несколько штук видел, рядом с туалетной бумагой висят.
— Там и место, — хмуро согласился Потапов и, вынув из кармана пачку сигарет, закурил.
Некурящий Селантьев поморщился и молча пододвинул к Потапову пепельницу.
— Чего он тебе наговорил там? — ревниво спросил Селантьев.
— Ничего особенного, — отмахнулся Сергей, — прощупывал почву, стоит ли ждать от меня поддержки на выборах.
— Ну и как — прощупал?
— Ага, — кивнул Потапов, — но остался недоволен и после того словесного поноса, который он излил в нашей беседе, сжалился и дал мне кусок туалетной бумаги.
— Не советую ею пользоваться, жестковата больно, да к тому же лощёная.
Потапов лукаво взглянул на Селантьева.
— Ты что, уже опробовал?
— Конечно, — широко улыбнулся Селантьев, — подтереться агитлитературой — это акт политической борьбы.
Оба рассмеялись, после чего оживившийся Селантьев наклонился к Потапову и спросил:
— Ну что, ты наконец решился, мы начинаем с тобой борьбу за губернаторское кресло?
Потапов тяжело и раздражённо вздохнул.
— Да вы что, с ума все посходили, что ли! Только и слышишь на каждом углу: даёшь меня в губернаторы, точнее, даёшь мне денег на губернаторство. Старик ещё свою жопу из губернаторского кресла не вынул, а вы все за это кресло уже передрались.
— А чего ты, собственно, ждёшь? — серьёзным голосом спросил Леонид у Сергея.
— Сложно сказать, — ответил Потапов, — с одной стороны, не хочется остаться в дураках, с другой — поддерживать этих, так сказать, лидеров, которые считаются фаворитами, мне тоже не хочется. Не верю я в них и в их будущую политику.
— А чем тебя не устраивает моя кандидатура, почему ты в меня не веришь? — спросил Селантьев, в упор глядя на Потапова.
— Надо быть реалистами, Леонид, — ответил Сергей, — в этот раз нам приз не взять, ты слишком молод, я не настолько богат, чтобы оплатить победные выборы. И самое главное, за нами нет широкой коалиции, объединяющей несколько политических движений. А без политического согласия успеха не добиться… Такую коалицию мог бы создать, к примеру, действующий губернатор.
— Старик устранился от выборов, похоже, он послал все к чёртовой матери, — с горячностью заявил Селантьев. — Он своё будущее обеспечил.
Я слыхал, что у него в области целая сеть мини-спиртзаводов, которые он контролирует. Ходят слухи и о других не менее прибыльных предприятиях, в которых он имеет свою долю. Дочь в Америке учится, сын в Москве работает, особняк за городом. Что ещё человеку надо, чтобы встретить старость?
— Спокойствие, — ответил Потапов, — спокойствие за свои спиртзаводики, за дочь, за сына, за особняк.
А для этого нужно обеспечить политическую стабильность в области и не утратить целиком рычагов влияния на действующую власть.