Под ними обнаружилось портативное запоминающее устройство — обмотанное проводом, бледно-голубого цвета. Он отшвырнул его в сторону. Ниже лежали несколько флексиплексовых пакетов и большая коробка из-под сигар, полная стограммовых швейцарских ауриумовых слитков. Он вытащил все это. Пакеты были аккуратно перевязаны и надписаны. От выстрела три-четыре пакета лопнули, и теперь на дне сейфа глянцевито поблескивали янтарно-красные кучки. Крупные живые кристаллы — хризоиды, сразу определил Хайден. Запрещенные правительством к вывозу элементы кибермозгов. Правда, здесь их было не больше, чем на десять «менса». Видимо, остатки от какой-нибудь нелегальной сделки с кагосимскими корейцами, решил он, продолжая обшаривать сейф и выбрасывая содержимое на пол. Так продолжалось до тех пор, пока сейф не опустел.
Боже праведный, где же она?
В углу блеснул луч света. Даже сквозь дым от выстрела была видна фигура Боуэна в половину натуральной величины — голограмма. С другой стороны двери Боуэн сыпал проклятьями, орал и колотил в переборку ногами, но ворваться, конечно, не мог. Хайден Стрейкер оглядел затянутую дымом каюту. Нюёку аккуратно положил два великолепных бластера отца на столик с портативным монитором, а китель повесил на плечики на дверце шкафа. Китель! Ну конечно! Вряд ли отец рискнул бы хоть на секунду расстаться с амигдалой.
За дверью послышался шум. Кто-то пытался сломать диафрагму: на нее и на панель управления градом посыпались удары. Послышалась яростная брань Боуэна. Хайден схватил просторный китель, выдернул из него плечики и надел. Микроплексовая подкладка приятно холодила кожу. Материал был очень плотным и выглядел исключительно дорогим, застежки были гораздо массивнее, чем на его собственном кителе, а золотое шитье оттягивало рукава. Китель до сих пор хранил запах отца и был увешан наградами десятилетней давности. Хайден сунул руки в глубокие карманы. Ну куда же ты сунул ее, мерзкий негодяй? Он затаил дыхание, отчаянно потея в душной каюте, до боли в челюстях стиснув зубы. Принялся ощупывать швы на манжетах, воротнике, в подмышках, словом, все швы, тщательно, дюйм за дюймом. Ничего.
Будь ты пси-проклят! А может, она спрятана в астрогаторской фуражке? — подумал Хайден. В той, что осталась на мостике? Он в отчаянии удвоил усилия, не обращая внимания на яростные требования открыть входную диафрагму. Когда он наконец добрался до низа подкладки кителя, его пальцы вдруг нащупали твердый, размером с персиковую косточку, округлый предмет на тонкой металлической цепочке. Хайден сразу понял: это он и искал. Надорвав подкладку, он вытащил свою находку. Теперь амигдала у него. С облегчением переведя дух, он принялся внимательно рассматривать кристалл. Повертел его в окровавленных пальцах. Зловеще красного цвета, прозрачный и явно очень твердый кристалл был огранен, и все грани были шестиугольными. Хайден вдруг почувствовал непреодолимое желание прижать его ко лбу и послушать, о чем в бессознательном состоянии сейчас думает отец, но сдержался и вместо этого крепко сжал кристалл в кулаке, понимая, что должен отыскать гарантировано безопасное место и спрятать амигдалу. Такое место, где камень не найдет никто и где он не потеряется. Причем амигдала всегда должна быть под рукой так, чтобы его при случае можно вынести с «Шанса». И он понял, куда лучше всего спрятать кристалл.
В сумраке каюты блеснула вспышка разряда, пробившего центральную часть диафрагмы. Затем последовал мощный удар ногой. Пластины не выдержали, начали расходиться. Запорный механизм попытался было снова их сдвинуть, но тут же сдался. Боуэн и два члена экипажа с трудом раздвинули пластины и ворвались в каюту. Застыли на пороге — на лицах их появилось выражение неподдельного горя.