В огромных зрачках Спекина плескалась бездна. Сарт молча наблюдал, как Спекин надевает шлем инициатора и вводит программу.
Оставалось только ждать. Сарт неожиданно успокоился, и вдруг его взгляд упал на экран радара. Примитивный детектор смог определить прибытие огромного флота только за один парсек. Через несколько часов флот будет здесь. У Сарта появилась надежда. Он засуетился, одновременно размышляя, чей это флот, и зачем нужно гнать на пустую планету сотни тон. Но ему было все равно. Чьим бы флот ни был, появлялся шанс выжить, а Сарт вдруг понял, насколько сильно ему хочется жить.
Остатки взвода с носилками быстро двигались по направлению к ангару. Коммуникатор сержанта тихо звякнул, принимая сообщение. Сержант быстро взглянул на экран. Пришли коды доступа на курьер и маршрут.
— Вперед, мухи сонные! — злобный шепот в шлемофонах уже не мог заставить пехоту двигаться быстрее. Солдаты с носилками сменяли друг друга и все уже выбились из сил. Периодически выставляемые заслоны с каждым разом уменьшали количество «носильщиков», оставшиеся люди едва стояли на ногах, но цель приближалась.
До ангара оставалось не более километра, когда от первого заслона пришло сообщение об атаке. Сержант хмуро прикинул, что продержатся они не более трех минут. Два человека против опытного взвода… Умрите достойно…
Еще через двести метров доложился второй заслон — и замолчал, не успев закончить доклад. Преследователи двигались гораздо быстрее, чем ожидал сержант. Пришла его очередь, он заменил на носилках шатающегося рядового.
Третий и последний заслон продержался дольше других. Заслону оставили практически весь боезапас и все бронещиты. Стрельбу было уже хорошо слышно по бесконечным трубам подземных коридоров.
«Только бы успеть… Если я успею, моя семья не будет ни в чем нуждаться. И мои дети уже не будут мотаться в бронежилетах по всей Вселенной и кормить вшей в захолустных гарнизонах».
Шлюз приближался словно неохотно. Наконец, обессилевшие солдаты бросили носилки рядом с воротами. Сержант, тяжело дыша, достал коммуникатор и ввел код. Замок щелкнул и ворота поползли вверх. Не дожидаясь, пока они полностью поднимутся, сержант перекатился под них и замер, увидев курьер. Это было совершенство! На какой-то миг сержант забыл обо всем. Но из столбняка его вывела умолкнувшая стрельба. Последний заслон погиб. Солдаты волоком подтащили Нимруда к кабине, пока сержант открывал люк. Следуя инструкциям в коммуникаторе, он запустил программу прогрева двигателей и торопливо вводил маршрут следования.
— Встать в заслон! — не глядя, рявкнул он, понимая, что солдаты так же, как и он загипнотизированы красотой корабля. Впрочем, назвать это заслоном было уже нельзя.
— Тащите его в кабину, — скомандовал сержант, выпрыгивая из люка.
Нимруда судорожно затолкали в люк и пристегнули к креслу. И только в этот момент сержант понял, что у него нет кода для открытия внешних ворот на взлетную полосу. Он услышал чей-то далекий издевательский смех, но не обратил на него внимания.
Меню в камере оказалось небогатым, но вполне приемлемым. Гоген, конечно, недовольно бурчал, но придраться было не к чему. Ожидать, что поить его будут коллекционным энергетиком, не приходилось. Эразмус по-прежнему неподвижно лежал на доске и, казалось, дремал. Подходило время обеда, но будить его Гоген не хотел, догадываясь, что сокамерника сильно потрепали при задержании. Пусть поспит. Пришлось заказать Посвященному еду, используя скудные знания человеческой кухни. Вряд ли обед получится изысканным, но и на том спасибо.
Камера не отличалась избытком мебели. Кроме двух досок, заменяющих кровати, здесь обнаружилась только невысокая перегородка, за которой скрывался сортир.