Он давно решил, что Гоген и Сарт ему пригодятся, но не собирался брать их с собой в столицу. Развалины дома его неприятно поразили.
— Там было много людей?
— А какая разница? — Пожал плечами Гоген. Отношение к смерти у Древних было философским. — Человек двести-триста.
— Хорошо, — Нимруд принял решение. — Пять мест в бизнес классе. Полетим с комфортом. Мне нужно прибыть свежим. Не думаю, что в письме для меня хорошие новости.
— Извините, что перебиваю, господин, — Спекин тихо стоял в углу. — Может быть, просто уничтожить это письмо?
— Это невозможно, — скрипнул зубами Нимруд. — Без потери лица, конечно. А я не намерен его терять, иначе у меня не будет морального права вернуться и…
— …распылить в космосе два десятка планет твоей родины, — вполголоса перебил Гоген.
— Нет, но ее я уничтожу.
— У… Как обычно, «ищите женщину».
Путешествие проходило незаметно. Нимруд добрался до коммуникатора и впитывал информацию, которой был лишен во время полета в гиперпространстве. Он много читал о Торговой Федерации. В открытом доступе публиковались координаты планет и уставные документы. Чем больше Нимруд читал, тем больше ему нравился этот союз. Федерация не была агрессивной по определению, но содержала войска для сохранения своей целостности и не скрывала ни лиц, ни целей. Это импонировало Нимруду — воевать только от жажды крови ему было чуждо, но и быть мягкотелой овцой-Швейцарией в мире волков — тоже не хотелось.
— Что, про торгашей читаешь? — Гоген заглянул к нему в экран. — Правильные ребята. Достанут что угодно, и где угодно.
— Ты был в столице?
— В Cato Neimoidia? Нет, не был. Столица любит деньги.
— Ну и название, произнести не могу, язык сломаешь.
— Привыкнешь.
— Судя по видео, там красиво.
— Не верь рекламе. Уж в этом неймодианцы собаку съели. Какая же торговля без рекламы. Слушай, я смотаюсь в трюм, там у меня дальние родственники с вахты возвращаются.
— Может, сюда пригласишь, неудобно как-то встречаться в трюме.
— Гм… Я бы не против, но их два корпуса пехоты по пятьсот человек.
— Ну, тогда вали в трюм и не отвлекай. Только не напивайся… — уже вслед прокричал Нимруд.
— Я… Это… Тоже схожу, пообщаюсь… — У Сарта заблестели глаза.
— Вы там поосторожнее, — съязвил капитан, — а то они о-очень давно женщин не видели. Как бы конфуза не случилось.
— Я-те старый хрыч… — Сарт полез через спинку кресла, намереваясь вцепиться капитану в горло.
— Прекратите! — прошипел Нимруд. — Тут приличные люди летят. Идите в трюм, там хоть удавите друг друга.
Это заявление моментально примирило ссорящихся, и они, прихватив звякающий пакет с яркой надписью «Duty Free», покинули отсек.
— Послал же бог алкашей на мою голову. Один ты, Спекин, нормальный.
— Не совсем, господин.
— Ну, а у тебя что?
— Мой наркотик — информация. Я пьянею, впитывая ее…
— Так… Выключи коммуникатор!
— Нет, нет. Все не так запущено, господин, — продолжал улыбаться Спекин. — Это нельзя сравнивать с наркотическим опьянением, но что-то общее в этом есть. Среди нас даже есть свои наркоманы. Но это изгои нашего общества. Вы не против, господин, если я немного посплю? Я до сих пор не восстановился после кислородного голодания. Да и в бочке было не совсем уютно.
— Конечно, Спекин. Спокойной ночи.
Нимруд читал допоздна. У него из головы не выходили слова Гогена об Инквизиции. В коммуникаторе и базах знаний упоминания о ней если и встречались, то только, как о мифе или об игре чьего-то больного воображения. Да и таких-то упоминаний было — раз-два и обчелся. «Нет, паранойя, — откинулся в кресле Нимруд и прикрыл глаза. — Ну, взорвался дом, что, мы туда одни заходили в этот день? Там бордель, туда ходит куча народа. Может, война кланов местной мафии. Да, что угодно».