Если бы Трейс Маккейб и Джесон Стронг не поспешили на выручку, ему пришлось бы совсем худо.
Синди не присутствовала на этой игре, она была еще слишком мала. Дед уже лег спать, когда Блейк вернулся домой в ссадинах и синяках. Потому она одна помогала ему промывать и залечивать раны.
Синди знала, что он был стойким, и верила, что перед другими мальчишками он держался. Но дома, в тишине и покое кухни, слезы полились у него из глаз.
Синди почувствовала, как страдает его душа. Пытаясь утешить, она обняла его, и он склонил голову ей на плечо. Но тут же отпрянул, словно боялся, что его заподозрят в слабости.
Шерри права. Блейк был ранен очень глубоко, и сердце Синди чувствовало ту боль, которую он до сих пор испытывал.
Каким-то образом она должна помочь ему исцелиться, если только он ей это позволит.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Через пару дней, когда Блейк чистил стойло Каттера, он мысленно составлял список дел, какие ему оставалось сделать на ранчо. Хотелось хоть немного облегчить жизнь старому ковбою, который заменил ему отца.
— Так, амбарные ворота скрипят, надо их смазать, — заслышав шаги, произнес Блейк и поднял голову, ожидая увидеть Така, но это была Синди.
Новая Синди.
Легкий желтый сарафан подчеркивал ее свежесть. Она стала похожа на нежный нарцисс, колеблющийся под легким бризом.
Сегодня превращение казалось еще волшебнее, чем вчера. Блейк с трудом сдержал возглас восхищения. Нет уж, черт побери, теперь он не станет ей говорить, какая она хорошенькая. Хотя именно об этом он думает, когда смотрит на нее.
— Куда-то собралась? — поинтересовался он, чтобы завязать разговор.
— Нет. Просто прогуливаюсь.
Он кивнул, стараясь не пялиться на ее точеные ножки.
— Я не видел тебя за завтраком.
Она одарила его еще одной улыбкой и показала на свои кудри до плеч.
— Мне понадобилось много времени, чтобы причесаться. Чарлин из салона показала мне, как укладывать волосы, но в первый раз мне не так легко было справиться. Это оказалось сложнее, чем я думала.
— А выглядит так, словно ты всегда это делала, — он улыбнулся и опять взглянул на нее.
Синди смущенно переминалась с ноги на ногу, и это движение напомнило ему прежнюю Синди. Потом она скрестила руки на груди, и лиф так обтянул ее грудь, что Блейк понял — прежней Синди уже никогда не будет. Черт!
— Ты занят? — поинтересовалась она.
— Да не особенно, — пожал он плечами.
— А могу я попросить тебя об одолжении? Никакой банки в руках у нее не было, значит, она не станет просить, чтобы он открыл тугую крышку.
— Конечно. Чем могу помочь? — Он прислонил вилы к стене и вытер руки о брюки.
— Ты не поучишь меня танцевать?
— Кто? Я?
— Да. Ты. Я не могу опять просить деда. Он, кроме вальса и фокстрота, ничего не умеет. Но вряд ли Робби умеет танцевать то, что танцевали в сороковых или пятидесятых.
— Не сомневаюсь.
— А лучше тебя никто не сможет.
Так вот в чем дело. Но он не умеет давать уроки танцев.
— Я не очень хорошо танцую, — соврал он.
— Все равно лучше, чем я. — Синди тяжело вздохнула, отчего ее грудь колыхнулась, и он с трудом отвел глаза. Может, попросить ее, чтобы она не вздыхала? Или пусть опять наденет свободную рубашку?
Что-то он сам себе не нравится. Мысли идут не в том направлении. Ему казалось, что она теперь одета, как женщина, которая готова к любви, и это будоражило его сознание.
— Я учился танцевать в школе у миссис Лей-стер.
Миссис Лейстер, которая была воспитателем у девочек, договорилась с руководством, что ей разрешат учить танцам и мальчиков. Занятия проходили в дождливую погоду в гимнастическом зале. Дело прижилось и продолжалось потом, когда Блейк уже закончил школу.
— Но те танцы теперь тоже не танцуют? — Синди откинула непокорную прядь. Каждое движение новой Синди было полно соблазна, но она сама этого, кажется, не понимала.