Стала ясна жесткая зависимость предприятий-экспортеров от конъюнктуры мирового рынка, когда от повышения цен выигрывают трейдинговые компании, в то время как при снижении мировых цен убытки несут только отечественные производители. К тому же от самого толлинга российский бюджет ничего не получал. Глинозем ввозился беспошлинно как давальческий, металл вывозился беспошлинно как экспортный.
Годы падения цен толлингеры использовали для дальнейшего закабаления российских заводов. Толлинг не позволял увеличить оборотные средства предприятий до нужного объема, да это и не входило в стратегические задачи трейдеров. Наоборот, TWG через собственные офшорные фирмы и банки кредитовало заводы, сажая их, кроме сырьевой иглы, еще и на кредиторскую. Тот металл, что заводы могли вырабатывать как свой, уходил на погашение кредитов той же TWG, которая в период второго этапа приватизации стала совладельцем российских алюминиевых заводов и все свои усилия направляет на то, чтобы за счет реализации российского металла через LME занять господствующее положение на мировом рынке.
И это ей удалось: из мелкого биржевого спекулянта, обслуживающего советскую внешнеторговую бюрократию, TWG за считанные годы взлетела на 3-е место в мире по объему продаж алюминия. Усилилось влияние TWG на конъюнктуру мирового рынка. Однако, в отличие от других мировых лидеров, TWG так и не стала производителем металла, да и зачем, если паразитирование на трудностях, переживаемых отечественной промышленностью давало большие прибыли. В структуре баланса группы до 90 % были заемные средства. При таких сверхприбылях они могли брать кредиты на любых условиях.
TWG даже не являлась единой корпорацией. Группа представляла собой конгломерат небольших офшорных фирм плюс брокерское место на LME, принадлежащее братьям Рубен, объединенных только целью максимального извлечения прибыли, зачастую с использованием методов, мягко говоря, не принятых в мировом бизнесе.
Результат: российские предприятия все больше отставали от Запада в вопросе обновления техники и технологии. За последнее десятилетие XX века они инвестировали в модернизацию и развитие всего лишь 4 % от стоимости реализуемой продукции, в то время как западные конкуренты направляют на эти цели ежегодно не менее 10–15 % от объема реализации. Единственное исключение - Саянский алюминиевый завод, который в 1990-е годы за счет собственных средств построил завод по производству фольги.
ВЕЛИКАЯ ДЕРБАНКА
Первые же попытки российских заводов обрести хоть какую-нибудь независимость от трейдеров вызвали со стороны TWG обостренную негативную реакцию. Группа тотчас же предприняла жесткие меры.
Политика TWG заключалась в том, чтобы отношения между акционерами как можно дольше оставались неотрегулированными, что блокировало все программы по модернизации предприятий. Хотя на Братском алюминиевом заводе необходимость такой модернизации назрела еще в конце 1980-х годов. А на Красноярском и того раньше.
TWG жестко пресекала любые попытки своих представителей на заводах проводить политику, хоть как-либо соответствующую интересам российской стороны. Только скандал с дезавуированием собственного представителя на Новолипецком металлургическом заводе - Лисина, поддержавшего заводскую программу диверсификации поставщиков сырья, вывел эту стратегию группы на страницы российской печати.
Постоянно пресекались попытки заводов наладить независимую поставку глинозема. Весной 1997 г. соглашение ряда российских заводов с Николаевским глиноземным заводом привело к прямому бойкоту со стороны TWG этого украинского предприятия. Только для того, чтобы сырье не пошло в российскую промышленность мимо TWG. Суммарные потери российских заводов в связи с необходимостью покупать более дорогой импортный глинозем составляли от $60 до $85 миллионов в год, которые шли в карман TWG.
Ничем не мотивированный отказ от подписания соглашения, учитывающего права собственности казахских партнеров на предприятиях "Алюминий Казахстана", "Феррохром", "Казхром", недвусмысленно свидетельствуют о целенаправленной политике TWG любым способом (даже во вред производству) подавить малейшее проявление самостоятельности со стороны национального менеджмента.
Попытки фактического захвата собственности путем дискредитации и отстранения от исполнения обязанностей руководства Аксусского завода ферросплавов и Соколовского ГОКа показали, что ради установления своего монопольного контроля над металлургическими предприятиями СНГ, группа не брезгует никакими средствами. Спекулируя на национализме казахских менеджеров, представители группы стравливали их с русскими рабочими, которых на металлургических предприятиях Казахстана большинство. В итоге правительство Назарбаева в 1999 г. просто выкинуло TWG из страны, нарушив даже свое собственное законодательство.
TWG сознательно провоцировала сбои в работе казахских и украинских производителей глинозема. Цель - ухудшить положение их потребителей - российских алюминиевых заводов. "Костлявая рука" сырьевого голода снова нависла над строптивым российским менеджментом. И эта политика приносила свои плоды: "красные" директора вновь склоняли головы перед TWG. Тем более что кроме кнута у TWG был еще и пряник: группа оказывала директорату посильную помощь в уводе капитала из России и легализации его на Западе. А это дорогого стоит.
Выгнанного из Казахстана Насырова TWG ставит во главе Ачинского глиноземного комбината, и тот откровенно "дербанит" комбинат в пользу TWG. На занижении цены глинозема при поставках на офшоры группы уводится до $90 с тонны. Офшоры, уже по завышенной (выше мировой) цене, продавали глинозем на контролируемый группой Красноярский алюминиевый завод, увеличивая при этом дебиторскую задолженность КрАЗа перед TWG.
Так родился внутренний толлинг. Когда российский глинозем покупался офшором и по бумагам проводился как импортный, а на самом деле территорию России никогда не покидал. Внутренний толлинг оказался намного прибыльней внешнего.
TWG работала под лозунгом: "Все исключительно для экспорта". Контролируемый группой Красноярский алюминиевый завод (КрАЗ), имея 30 % акций Красноярского металлургического завода (КраМЗ), проводит политику разорения КраМЗа. Заводу, который находится буквально через дорогу, не продавался горячий металл. Что там горячий - металл вообще не продавался. КраМЗу приходится закупать металл в других регионах и даже за границей (!), тратиться на необоснованную перевозку, на электроэнергию для вторичной плавки. Все потому, что КрАЗ был ориентирован TWG исключительно на экспорт металла в чушках, а КраМЗ производит алюминиевый прокат, которым группа не торговала, так как это не вписывалось в ее политику неоколониализма. Мало того, что КрАЗ, с помощью группы, посадил КраМЗ на долги, в погашение этих долгов отбирает у КраМЗа литейный цех.
Этот, далеко не полный список применяемых TWG, кроме толлинга, способов закабаления предприятий России и СНГ показывает, что для таких фирм понятия деловой этики и добросовестной конкуренции не существует.
Прав был Карл Маркс, когда утверждал, что "при 100 % прибыли нет такого преступления, которое капитал не совершил бы, даже под страхом смертной казни". Это полностью применимо к TWG, которая, выполняя лишь посреднические функции, абсолютно не участвуя в производстве металлопродукции, с помощью интриг, подкупа, шантажа, а то и криминального давления на директорат и акционеров, выводила предприятия из режима национальной кооперации, чтобы полностью лишить их экономической самостоятельности.
В дальнейшем хищнически эксплуатируемый такими иностранными "партнерами" производственный потенциал русских, украинских, казахских, таджикских заводов использовался как средство давления на других производителей алюминия, самостоятельно осуществляющих операции на рынке.
К середине 1990-х гг. TWG создало угрозу технологического отставания всей металлургической промышленности страны, а, следовательно, экономической и стратегической безопасности России.