И Софи выпалила первое, что пришло в голову:
– Хорошо, ты хочешь причины. Как тебе эта? Мне стало скучно. Чувствуешь себя лучше?
– Не совсем. Я знавал женщин и могу сказать, что тебе не было со мной скучно.
– Как же ты самоуверен! – разозлилась Софи. – Я не была… я не… как все женщины!
– Нет. – Лукас склонился к ней. – Ты была для меня особенной. Я бы отдал за тебя весь мир!
– Я никогда не просила у тебя весь мир!
Софи хотела лишь доверять ему, а Лукас предал ее доверие. И это говорит о его любви? Если бы не Том, она бы высказала ему все. Но осторожность заставила ее молчать.
– Нет, дорогая, – хохотнул он. – Когда любишь, это желание возникает само собой. И если бы ты любила меня так, как говорила, то знала бы об этом!
Софи едва сдержала смех. Конечно же, она знала. Ведь до сих пор любила Лукаса, несмотря ни на что. Может, он тоже когда-то любил ее, но это не помешало ему встречаться с другими женщинами. Наверное, стоило рассказать ему о фотографиях и звонке, но Софи не стала. Такую любовь сложно вынести. Жить в сомнениях невозможно. А его злость трудно будет проглотить.
Софи отодвинула стул, готовясь встать.
– Мне нечего больше сказать. Это безумие. Забудь, Лукас. Отпусти меня! – воскликнула она в сердцах и попыталась встать, но Лукас перехватил ее запястье.
– А вот эго я сделать не могу, любимая, – объявил он зловещим полушепотом. – Я уже говорил, что все еще хочу тебя. Больше того, до моего возвращения домой я намерен получить тебя!
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
От такого дерзкого заявления у Софи перехватило дыхание, но, снова усевшись на стул, она готова была продолжить битву.
– Уясни себе: я не собираюсь иметь с тобой никаких отношений. – Она произнесла это твердым, уверенным тоном. – А теперь отпусти меня.
Лукас проигнорировал просьбу. Вместо этого он перевернул руку Софи ладошкой вверх и начал нежно водить по ней большим пальцем.
– Сейчас я уже не прошу связи на всю жизнь. Мы оба знаем, что на это ты не готова. Но что такое неделя-две твоей жизни, если потом ты обретешь свободу? – говорил он тягучим, как шоколад, голосом, от которого Софи всегда таяла.
Это было… о, чертовски соблазнительно. Софи соврала бы себе, если бы не призналась в этом. Снова побыть с Лукасом, когда она уже решила, что все шансы упущены, было бы счастьем, но все же опустошило бы ее. Кроме того, она не сможет прятать Тома долго. Софи и так терзало чувство вины.
Его прикосновение согревало, но она заставила себя собраться и отдернула руку.
– Это не сработает, – стоически возразила она, сознавая, что не может позволить Лукасу снова соблазнить ее.
Надо быть сильной – ради Тома.
– Лгунья. Возможно, ты не хочешь реагировать, но все же делаешь это, – настаивал он, и она отдала бы все на свете, чтобы он был не прав.
– Ты ошибаешься.
– Неужели? – лениво улыбнулся Лукас. – Отнюдь. И могу доказать тебе это, но тогда нам придется уйти, а я хочу пообедать. Не разоблачать же тебя прямо здесь.
На какой-то миг Софи превратно поняла слово «разоблачать» и неожиданно представила себе, как они занимаются любовью прямо на этом столе. Она покраснела. Хорошо, что освещение не позволяло заметить ее смущение.
– Никогда не страдала эксгибиционизмом, – холодно отрезала она, но Лукас лишь рассмеялся.
– Да, но наедине со мной у тебя не было запретов. Ты была страстной и открытой к экспериментам любовницей. Разве удивительно, что я хочу продолжения?
– Тогда мы были женаты, – поспешно заметила Софи.
– Мы и сейчас женаты. Все будет абсолютно законно.
– Дело не в законе. Я не хочу, чтобы ты возвращался в мою жизнь, – отрезала она, надеясь, что он отступит.
– Мы играли по твоим правилам. На этот раз правила устанавливаю я. И помни, что у меня в руках все козыри.