— Пошли! — Он подхватил девушку на руки и широким шагом направился к трапу.
Доминика не сопротивлялась. Она знала, что это бесполезно, и пострадает только ее достоинство. Она позволила нести себя, ей это даже понравилось. Никто в Испании не был способен на такое. Руки, поддерживающие ее, излучали немалую силу. Странный, уж точно сумасшедший человек, о нем хотелось узнать побольше.
Боваллет нес Доминику по трапу на шкафут, где его люди деловито раздирали добычу — китайские шелка, холсты, слитки золота и пластины серебра, пряности с островов.
— Грабитель! — прошептала Доминика тихо. Англичанин донес ее до самого фальшборта и девушку интересовало, как он поступит дальше. Для него, однако, это не было темой для размышления — ухватившись одной рукой за веревку, он, вместе со своей ношей, легко прыгнул и постоял секунду, балансируя.
— Добро пожаловать на борт «Рискующего», моя дорогая! — произнес он дерзко и, чуть тряхнув ее, спустился на корму собственного корабля.
Растрепанную и онемевшую, Доминику поставили на ноги, и тут она увидела, как осторожно ее отцу помогают перебраться через борт высокого галеона. Казалось, дона Мануэля забавляло это приключение.
— Проследи, чтобы гостей хорошо разместили, Диккон, — приказал Боваллет светловолосому юноше и отправился назад тем же путем, что и пришел.
— Не соблаговолите ли сойти вниз, сеньора? — застенчиво сказал Дэнджерфилд и поклонился. — Ваши сундуки немедленно будут доставлены.
Дон Мануэль криво улыбнулся.
— Я полагаю, этот человек или сумасшедший, или… необычный человек, с причудами, дочь моя, — заметил он. — Несомненно, со временем мы это узнаем.
Глава II
Доминику сопроводили вниз и провели в уютную каюту, которую, как она предполагала, до сих пор занимал Дэнджерфилд, поспешно оттуда выселенный. Здесь ее и оставили одну, пока Дэнджерфилд провожал ее отца в другую каюту. Доминика осмотрела свои новые владения и не могла не одобрить их. Стены были отделаны темными дубовыми панелями, возле иллюминатора было устроено сиденье с подушкой, неподалеку располагался столик с резными гнутыми ножками, прекрасный сундук фландрской [24] работы, у стены стояли шкаф и удобная кровать.
В дверь осторожно постучали. Девушка пригласила войти, и в каюту просунул голову невысокий человек с длинным носом и воинственно закрученными усами. Донья Доминика молча смотрела на него. Серые глаза посетителя просительно улыбнулись.
— Позвольте внести ваши вещи, сеньора, — произнес гость на отличном испанском языке. — Тут еще ваша камеристка, леди.
— Мария! — радостно вскрикнула Доминика. Дверь открылась пошире и пропустила в каюту пухлое создание, которое подлетело к ней, плача и смеясь одновременно.
— Сеньорита! Они не причинили вам вреда? — Мария упала на колени, поглаживая и целуя руки Доминики.
— Где же ты была все это время? — спросила Доминика.
— Они заперли меня в каюте, сеньорита! Это сделал Мигуэль де Вассо! Он получил по заслугам, когда его стукнули по голове! Но как же вы?
— Со мной все в порядке, — ответила Доминика. — Но что с нами будет дальше, я не знаю. Похоже, все в этом мире перевернулось с ног на голову.
Обладатель лихих усов тоже вошел в каюту, и девушки увидели, что это худощавый человек, одетый в скромный костюм из коричневой бумазеи.
— Не бойтесь, сеньора, — ободряюще промолвил он. — Вы находитесь на борту «Рискующего», а здесь не воюют с женщинами. Слово англичанина!
— Кто вы? — спросила Доминика.
— Я, — произнес тощий человек, выпячивая грудь, — я не кто иной, сеньора, как личный слуга сэра Николаса Боваллета, Джошуа Диммок, к вашим услугам. Эй, вы, там! Заносите багаж!
Эти слова были обращены к кому-то в коридоре.