В-четвертых, честная попытка государства выступить в роли антикризисного менеджера там, где вроде бы очевидны провалы рынка. Это случай компании "АвтоВАЗ", где "Ростехнологии", получив в управление убыточное предприятие с крайне запутанной структурой собственности и кооперационных связей, к середине 2008 г. достигли значительных результатов (по крайней мере, формальных) в исправлении ситуации. То же относится и к Объединенной авиастроительной корпорации (ОАК). Объединив относительно успешные предприятия военного самолетостроения и неуспешные - гражданского, государство пытается за счет бюджетных средств, административного ресурса и наиболее сильных менеджеров из частного бизнеса вытянуть всю отрасль. Еще один случай такого рода - фатально пострадавший от "кризиса доверия" 2004 г. Гута-банк, выкупленный за символическую цену Внешторгбанком, санированный и преобразованный позже в "ВТБ Розничные услуги" (бренд ВТБ 24).
В-пятых, совпадение желаний объекта и субъекта национализации. У владельца некоторого актива есть желание выйти из бизнеса и возможность убедить государство в целесообразности его покупки. По широко распространенному мнению, именно так совершались сделки по выкупу "Сибнефти" и петербургского Промышленно-строительного банка (ПСБ). (Покупатели - "Газпром" и ВТБ соответственно.)
А вот самая крупная и практически не вызвавшая критики акция - получение государством контрольного пакета акций "Газпрома", - на наш взгляд, рационального объяснения не имеет (см. ниже).
Заметим, что в процессе национализации пока ни разу не был использован классический вариант - выкуп активов в прямую собственность государства. Покупателями выступали контролируемые государством хозяйствующие субъекты - акционерные общества, федеральные государственные унитарные предприятия, государственные корпорации. Если ранжировать их по степени активности на ниве национализации, то по состоянию на середину 2008 г. первыми окажутся "Газпром" и "Роснефть". Под контроль "Газпрома" перешли "Сибнефть", проект "Сахалин-2", "Нортгаз", газодобывающие активы "Итеры", "Стройтрансгаз", и "Салаватнефтеоргсинтез" [73]. "Роснефть" скупила почти все активы ЮКОСа. Третьим номером - по стоимости активов, но не по амбициям - идет госкорпорация "Ростехнологии". Ее основные приобретения - "АвтоВАЗ", "ВСМПО - Ависма", вертолетостроительные предприятия. Во второй лиге находятся Внешторгбанк, ОАК и "Атомэнергопром" (подробнее см. табл. 7.1).
Таблица 7.1. Основные итоги национализации крупных промышленных предприятий в 2002 - первой половине 2008 г. 
Скромную непосредственную роль государства можно объяснить двумя причинами. Первая - формальная. Деньги на выкуп активов у частного сектора не закладываются в федеральный бюджет, и сделать это непросто даже при нынешней степени послушания законодательной власти. Но более важной представляется вторая причина. На наш взгляд, политическое руководство не слишком доверяет чиновникам и с большой осторожностью подходит к расширению функций государственных ведомств.
Тотального вытеснения частного бизнеса не предполагается даже там, где национализация идет полным ходом. В случае с "Газпромом" консолидация формального контроля государством сопровождалась либерализацией рынка акций. В результате частный инвестор получил 49 % не обремененных "кривыми" схемами обращения акций. "Роснефть" параллельно с поглощением ЮКОСа проводит "народное" IPO, выбрасывая на рынок 15 % своих акций. Гендиректору "ВСМПО - Ависма" В. Тетюхину (ныне - президенту) оставляют небольшой пакет и никак не ущемляют интересы миноритариев. И даже в атомном холдинге предполагается участие частного бизнеса на уровне "дочек" и "внучек". Таким образом, государство планирует сотрудничество с частным бизнесом, готово делиться с ним прибылью и привлекать его ресурсы, в том числе управленческие.
На наш взгляд, пока еще нет достаточных оснований для полноценного обсуждения российской национализации в историческом и межстрановом контексте. Тем не менее позволим себе несколько кратких замечаний. Во-первых, по сравнению с Китаем, где государство пока еще управляет важнейшими активами напрямую, российская ситуация выглядит более рыночно. Во-вторых, отрасли, считавшиеся стратегическими, бывало, национализировали даже в Западной Европе. (Вспомним о Франции 1950–1970-х гг.) В-третьих, в современном мире доминирование государства в рентоносных отраслях характерно для стран Латинской Америки, проводящих дирижистскую политику (Мексика, Венесуэла), а также Ближнего и Среднего Востока (Саудовская Аравия, Иран).
7.3 Отраслевая картина экспансии государства
Нефтегазовый сектор
Первичная приватизация российской нефтяной промышленности завершилась к концу 1997 г. И хотя в собственности государства оставалась примерно половина компаний отрасли, контролировали они абсолютное меньшинство добывающих, перерабатывающих и сбытовых активов. Компанией общенационального масштаба среди государственных могла считаться только "Роснефть" с разбросом предприятий по всей стране - от Дальнего Востока ("Сахалинморнефтегаз", доля в проекте "Сахалин-1", Комсомольский НПЗ) до Юго-Запада (нефтедобыча в Краснодарском и Ставропольском краях, Туапсинский НПЗ), но с одним-единственным значимым добывающим предприятием - "Пурнефтегаз" в Западной Сибири. Помимо нее государству принадлежали связанные с региональными элитами "Татнефть", "Башнефть", "Башнефтехим" и Центральная топливная компания (Москва); находящаяся "на отшибе" "Онако", а также "Славнефть" (компания, задуманная как российско-белорусская, но по причине отказа белорусской стороны внести пакет акций Мозырского НПЗ ограничившаяся российскими активами).
Впервые государство проявило недовольство сложившейся ситуацией в 1999 г. Возник план объединения "Роснефти", "Онако" и "Славнефти", в результате чего появилась бы государственная компания, сопоставимая с частными. Однако эта идея реализована не была: и низкие мировые цены на нефть не способствовали, и общая обстановка в стране.
А с 2000 г. можно говорить о второй волне приватизации. В 2000 г. на аукционе была продана "Онако" (покупатель - ТНК), а в 2002 г. - "Славнефть" (ее купил альянс ТНК и "Сибнефти"). Заметим, что это были первые случаи, когда цену продажи нефтяных активов можно было считать рыночной. Также в 2002 г. по весьма вычурной схеме были разгосударствлены "Башнефть" и "Башнефтехим", фактически оказавшиеся в руках сына президента Башкортостана У. Рахимова.
Логичным продолжением событий 2000–2002 гг. стало появление в следующем году компании ТНК-BP. ТНК, практически победившая в борьбе за активы "Сиданко", предложила транснациональной BP объединить российские активы. Российские акционеры ТНК получили 50 % объединенной компании и более 6 млрд долл. (даже близкую сумму за российские активы никогда раньше не предлагали). Соглашения о создании ТНК-BP были подписаны дважды - в Москве и в Лондоне, оба раза в присутствии президента России и премьер-министра Великобритании.
Таким образом, ко второй половине 2003 г. основные активы оказались поделены между пятью частными компаниями: "ЛУКойлом", ЮКОСом, ТНК-BP, "Сургутнефтегазом" и "Сибнефтью". А государство было представлено структурами второго и третьего эшелонов.
Но именно в это время и государством, и обществом было признано, что при резко выросших ценах на энергоносители нефтяная промышленность стала получать очевидные сверхдоходы. В качестве первоочередной меры по "справедливому распределению" нефтяной ренты была установлена плавающая шкала экспортных пошлин на нефть и нефтепродукты, привязанная к мировым ценам.
Но пошлин оказалось мало. Сложившийся уровень цен порождал желание государства усилить прямое участие в нефтяной промышленности, а также уверенность общества в справедливости национализации в рентонесущих отраслях. К этому добавилось недовольство власти поведением акционеров ЮКОСа (подробнее см. главу 8). В результате было выбрано радикальное решение - забрать активы ЮКОСа в госсобственность, используя в качестве повода уход компании от налогов. Выполнение задуманного заняло четыре года. Основное добывающее предприятие "Юганскнефтегаз" было продано в счет налоговой задолженности в конце 2004 г., а остальные активы - весной - осенью 2007 г. Все значимые предприятия приобрела "Роснефть", превратившаяся по всем объемным показателям (запасы, добыча, переработка) в бесспорного лидера отрасли.
На "Юганскнефтегаз" в 2004 г. претендовала не только "Роснефть", но и "Газпром" [74], которому тем не менее было отказано. Предлог был выбран вполне респектабельный - у "Газпрома" большое количество активов за рубежом, которые могут быть поставлены под удар в результате исков обиженных американских акционеров ЮКОСа.
Однако "Газпром" продолжал стремиться к получению нефтяных активов и одно время даже рассчитывал на присоединение увеличившейся "Роснефти". Но эти его претензии были сочтены чрезмерными, и, на наш взгляд, вполне справедливо. На счастье "Газпрома", в это время владелец "Сибнефти" Р. Абрамович выставил на продажу свою компанию (по собственной ли воле или нет, мы не знаем). Покупка состоялась в середине 2005 г., за обретение второй нефтяной "ноги" "Газпром" заплатил рыночную по тем временам цену - около 14 млрд долл., а "Сибнефть" вскоре стала ОАО "Газпром нефть".