Еще идеологи свободного рынка убеждали нас, что активное (или навязчивое, как они говорят) правительство дурно сказывается на экономическом росте. Но, вопреки распространенному мнению, практически все нынешние богатые страны использовали государственное вмешательство для обогащения (если вы сомневаетесь в этом, прочтите мою предыдущую книгу, "Злые самаритяне"). Осмысленное и адекватно осуществленное государственное вмешательство может увеличить экономический динамизм, обеспечив поставки материалов там, где не справляется рынок (например, научные исследования, обучение работников и т. д.), позволит разделить риски в проектах с высокой социальной отдачей (и - зачастую - низкой доходностью), а в развивающихся странах создаст пространство, в котором новые компании в "младенческих отраслях" смогут развивать свои производственные мощности.
Мы должны мыслить более творчески и всячески приветствовать ситуации, в которых правительство становится важным элементом экономической системы, характеризующейся большим динамизмом, большей стабильностью и более приемлемым обращением капитала. Это означает, что мы должны стремиться к построению государства всеобщего благосостояния с лучшей системы регулирования (в частности, для финансового сектора) и лучшей промышленной политикой.
Восьмое: мировая экономическая система должна "несправедливо" подпитывать развивающиеся страны.
Из-за ограничений, связанных с демократическими условиями, сторонники свободного рынка в большинстве богатых стран на самом деле с громадным трудом реализовали свои полномасштабные рыночные реформы. Даже Маргарет Тэтчер сочла невозможным демонтировать Национальную службу здравоохранения. В результате полем для рыночных экспериментов оказались именно развивающиеся страны.
Многим бедным странам, особенно в Африке и Латинской Америке, пришлось принять идеологию свободного рынка, чтобы получить возможность занимать деньги у приверженных свободному рынку международных финансовых организаций (МВФ и Всемирного банка) и правительств богатых стран (каковые, в конечном счете, управляют МВФ и Всемирным банком). Слабость их демократий означала, что политику свободного рынка можно реализовывать, невзирая на последствия, даже если реформы больно ударят по большинству населения. Величайшая на свете ирония - люди, больше прочих нуждающиеся в помощи, страдают сильнее всего. Эта тенденция подкреплялась ужесточением глобальных "правил игры" на протяжении последних двух десятилетий - что правительство может делать для защиты и развития собственной экономики (насущная необходимость для бедных стран), вступая в такие организации, как ВТО, БМР и т. д., и заключая различные двусторонние и региональные соглашения о свободной торговле и инвестициях. Все это привело к более активной реализации политики свободного рынка и к ухудшению показателей экономического роста, усугублению нестабильности и социального неравенства.
Мировая экономическая система должна быть полностью пересмотрена в целях предоставления большего "политического пространства" развивающимся странам, чтобы те имели возможность проводить политику, им подходящую (богатые страны и так могут менять или даже игнорировать международные правила). Развивающиеся страны, в частности, нуждаются в более либеральном режиме использования протекционистских мер, регулирования иностранных инвестиций и прав интеллектуальной собственности. Именно такой политики придерживались богатые страны, когда сами находились в положении развивающихся. Для достижения целей требуется реформировать ВТО, отменить и/или пересмотреть существующие двусторонние торговые и инвестиционные соглашения между богатыми и бедными странами, а также изменить условия предоставления кредитов международных финансовых организаций и финансовой помощи богатых стран.
Конечно, эти меры кажутся "несправедливо благоприятными" с точки зрения богатых стран, и некоторые из них наверняка будут возражать. Тем не менее развивающиеся страны и без того страдают от многих недостатков системы международных отношений, а посему мы должны всемерно им содействовать.
Перечисленные восемь принципов откровенно противоречат экономической мудрости трех последних десятилетий. Полагаю, некоторые читатели со мной не согласятся. Но если мы не откажемся от принципов, которые нас подвели и продолжают тормозить развитие, в будущем нам грозят очередные катастрофы. А вдобавок мы никак не облегчим условия жизни миллиардов людей, страдающих от нищеты и отсутствия безопасности, в том числе, но не исключительно, в развивающихся странах. Пора смириться с неудобствами.
Примечания
1
Исследование Роберта Барро, ведущего экономиста-рыночника, приходит к выводу, что умеренная инфляция (10–20%) оказывает лишь небольшое негативное воздействие на экономический рост, а инфляция ниже 10% не оказывает на него вообще никакого влияния. См.: R. Barro, "Inflation and Growth", Review of Federal Reserve Bank of St. Louis, 1996, vol. 78, no. 3. Исследование Майкла Сарела, экономиста ВМФ, установило, что инфляция ниже 8% оказывает незначительное воздействие на экономический рост - скорее даже, как отмечает Сарел, ниже этого уровня влияние будет положительным - то есть инфляция не препятствует росту, а даже помогает ему. См.: М. Sarel, "Non-linear Effects of Inflation on Economic Growth", IMF Staff Papers, 1996, vol., 43, March.
2
В 1960-х годах уровень инфляции в Корее был намного выше, чем в пяти латиноамериканских странах (Венесуэле, Боливии, Мексике, Перу и Колумбии) и не намного ниже, чем в Аргентине. В 1970-х годах уровень инфляции в Корее был выше, чем в Венесуэле, Эквадоре и Мексике, и не намного ниже, чем в Колумбии и Боливии. Информация взята из книги: A. Singh, How did East Asia grow so fast? - Slow Progress towards an Analytical Consensus, 1995, UNCTAD Discussion Paper, no. 97, table 8.
3
Есть много различных способов вычисления нормы прибыли, но в данном случае имеется в виду рентабельность активов. Согласно данным из: S. Claessens, S. DjankovA L. Lang, "Corporate Growth, Financing, and Risks in the Decades before East Asia's Financial Crisis", 1998, Policy Research Working Paper, no. 2017, World Bank, Washington, D.C., figure 1, в 1988–1996 годах доходность активов в 46 развитых и развивающихся странах колебалась от 3,3% (Австрия) до 9,8% (Таиланд). В 40 из 46 стран этот показатель составлял от 4% до 7%. В трех странах он был ниже 4% и еще в трех других - выше 7%. Другое исследование Всемирного банка отмечает для средних норм прибыли нефинансовых компаний в странах "развивающихся рынков" (страны со средним уровнем дохода) в 1990-х годах (1992–2001) еще более низкий уровень в 3,1% (отношение чистой прибыли к активам). См.: S. Mohapatra, D. Ratha & P. Suttle, "Corporate Financing Patterns and Performance in Emerging Markets", mimeo., March, 2003,World Bank, Washington, D.C.
4
Термин взят из доклада министерства Великобритании по делам бизнеса, предпринимательства и реформы управления за 2008 год: Globalisation and the Changing UK Economy.
5
Камерунский инженер и писатель Даниэль Этунга-Мангуэлле пишет: "Африканец, крепко держась корнями за культуру предков, свято убежден в том, что есть лишь повторение прошлого, и поэтому о будущем он беспокоится лишь поверхностно. Но без динамичного восприятия будущего нет планирования, прогнозирования, выстраивания программы действий. Иными словами, нет политики, которая повлияла бы на ход событий" (с. 69). И далее: "Африканские общества напоминают футбольную команду, в которой из-за личного соперничества и отсутствия командного духа один игрок отказывается пасовать мяч другому, опасаясь, как бы тот не забил гол" (с. 75). См.: D. Etounga-Manguelle, "Does Africa Need a Cultural Adjustment Program?" - в: L. Harrison & S. Huntington (eds.), Culture Matters - How Values Shape Human Progress (Basic Books, New York, 2000).
6
По Веберу, в 1863 году примерно четверть населения Франции не говорила по-французски. В том же году 11% школьников в возрасте от семи до тринадцати лет вообще не говорили по-французски, а еще 37% говорили на французском и понимали его, но не умели на нем писать. Е. Weber, Peasants into Frenchmen - The Modernisation of Rural France, 1870–1914 (Stanford University Press, Stanford, 1976), p. 67.
7
Шестнадцать стран, где неравенство возросло (в порядке уменьшения неравенства доходов на 2000 г.): США, Южная Корея, Великобритания, Израиль, Испания, Италия, Нидерланды, Япония, Австралия, Канада, Швеция, Норвегия, Бельгия, Финляндия, Люксембург и Австрия. Четыре страны, где неравенство доходов уменьшилось: Германия, Швейцария, Франция и Дания.
8
По данным ОЭСР (Организации экономического сотрудничества и развития), клуба богатых стран, в США середины 2000-х годов коэффициент Джини (показатель неравенства доходов, равный нулю при абсолютном равенстве и единице при абсолютном неравенстве) до вычета доходов равнялся 0,46. Для Германии этот показатель составлял 0,51, для Бельгии - 0,49, для Японии - 0,44, для Швеции - 0, 43 и для Нидерландов - 0,42.
9
Эти тринадцать стран - Австралия, Бельгии, Канада, Франция, Германия, Италия, Япония, Нидерланды, Новая Зеландия, Испания, Швеция, Швейцария и Великобритания.
10
По восьмому классу США обогнали Литву, но отставали от России и Венгрии. Результаты четвероклассников в Венгрии и восьмиклассников в Латвии и Казахстане не представлены.