Она не наша клиентка, нас с ней не связывают никакие обязательства.
Мы действуем исключительно в наших собственных интересах. На данный момент мы считаем, что не она убила Кеннета Фабера.
– С вашей стороны это чертовски мило, – процедил Марк Маслов. – Я тоже.
– Вы действуете в ваших собственных интересах, – повторил Джей. – Могу ли я узнать, в каких именно?
– Об этом поговорим позднее. Мы не знаем, насколько откровенна с вами была мисс Мак Леод, со всеми тремя или одним из вас, или насколько
неискренна. Я скажу только следующее: из за заявления, сделанного мисс Мак Леод в полиции, мистер Гудвин оказался под сильным подозрением, а
поскольку ей известно, что подозрения необоснованны, она согласилась уговорить вас, джентльмены, прийти сюда. Чтобы снять подозрения с мистера
Гудвина, мы должны выяснить, кто является настоящим преступником, а для этого нам требуется ваша помощь.
– Мой бог, – взорвался Хийдт, – я не имею понятия, кто ухлопал этого парня.
Двое других взглянули на него, он ответил им отнюдь не дружелюбно. Я мог бы поспорить, что у каждого из них имелись подозрения в отношении двух
других, но, конечно, говорить вслух об этом они не решались, понимая, что если один из них и убил Фабера, он станет это отрицать… Так или иначе,
им не терпелось обнародовать свои мысли, но в то же время было страшновато.
– Вполне допускаю, – снизошел Вулф, – что ни один из вас этого не знает. Однако надо учитывать и то, что вопрос о том, что один из вас может
быть прекрасно осведомленным, не является всего лишь выстрелом наугад. Все трое знали, что Фабер будет в этот день и час там, так что любой из
вас имел возможность заранее явиться туда для разведки. Все трое имели адекватный мотив: мистер Фабер или обесчестил или умышленно опорочил
женщину, которую вы любите. Все трое в глазах Фабера имели какое то особое значение: ваши имена были не только записаны в его записной книжке,
но и помечены какими то значками. Короче говоря, вы не являетесь случайно избранными мишенями, за неимением лучшего, вы ясно выделены
сложившимися обстоятельствами. Не согласны со мной?
Заговорил Маслов.
– Олл райт, так уж нам не повезло.
Хийдт, кусая губы, молчал.
Джей буркнул:
– Для нас не новость, что мы мишени… Валяйте дальше.
Вулф кивнул:
– В известном смысле слова и правда затруднение… Полиция допрашивала вас, но я сомневаюсь, чтобы они были особенно настойчивы. Мисс Мак Леод
направила их подозрения на мистера Гудвина. Не знаю…
– Снять подозрения с Гудвина исключительно в ваших интересах, – неприязненно заметил Джей.
– Совершенно верно. Я так и сказал…
– Он знаком с мисс Мак Леод дольше, чем мы, – вмешался Маслов. – Он тип героя. Он спас ее от прозябания и направил на дорогу славы. Он ее герой.
Однажды я у нее спросил, почему она не выходит за него замуж, если он такое сокровище, она ответила – потому что он не просил ее стать его
женой. А теперь вы говорите, что она натравила на него полицию. Разрешите вам сказать, я этому не верю. Если они насели на него, значит, у них
на то имеются серьезные основания. А также разрешите вам сказать, я надеюсь, ему удастся снять с себя подозрения, но не за мой счет. Роль козла
отпущения меня не устраивает. Я не герой.
Вулф покачал головой:
– Как я уже говорил, я умолчу о том, что мисс Мак Леод заявила полиции. Возможно, она сама вам об этом поведает, если вы ее об этом спросите.
Что касается вас, джентльмены, я не знаю, в какой мере вы возбудили любопытство полиции… Пытались ли они серьезно найти человека, который видел
одного из вас по соседству с рестораном вечером во вторник? Разумеется, они интересовались, где вы находились в то время, это чистая проформа,
но проверили ли они должным образом ваши ответы? Находитесь ли вы под наблюдением? Сомнительно.