Тут на его губах появилась улыбка, так как он увидел в одном из окон фасада две настоящие китайские тени, четко просвечивающие сквозь легкие занавески. Это были госпожа Фавар и мадемуазель де Фикефлёр, которые, вернувшись в комнаты, предоставленные им маркизой, начинали переодеваться на ночь.
Увидев стройный и изящный силуэт своей невесты, Фанфан не удержался и послал ей воздушный поцелуй, который невидимый Купидон должен был поймать на лету и на крыльях донести до золотых кудрей прелестной Перетты.
Но тут же его внимание было привлечено новым появлением движущихся теней. Он увидел, как маркиза де Помпадур, перед которой шла ее камеристка, вышла из туалетной комнаты, чтобы пройти в спальню. Вдруг маркиза остановилась, отскочила назад, открыла дверь туалетной комнаты и заперлась там, увидев угрожающие ей шпаги.
В ночи раздался крик:
— Ко мне! Сюда! На помощь! Тут убийцы!
«Ого! Я вижу, что нужна моя помощь!» — подумал юноша.
И, не теряя ни секунды, не вспомнив о внутренней лестнице и о своем виде, Фанфан, подобрав юбки, спустился по перилам балкона и соскользнул вниз, а затем по карнизу, шедшему вокруг первого этажа, проник во дворец.
В это время в личных покоях фаворитки короля происходила кровавая драма.
Не стоит описывать, каковы были изумление и ужас маркизы де Помпадур, когда, войдя в спальню, она заметила, что за занавесками алькова стоят, уже нацелив на нее шпаги, двое наемников.
Пока госпожа Ван-Штейнберг, тоже испуганная, замерла неподвижно, маркиза, к счастью, не потеряв присутствия духа, отпрянула и успела вернуться в туалетную комнату и запереть за собой дверь. И очень вовремя, так как острия двух шпаг, которыми бандиты владели с необыкновенным мастерством, вонзились в створку двери.
Люрбек не смог удержать крика ярости, а госпожа Ван-Штейнберг тихо сказала ему по-немецки:
— Там есть еще одна дверь, которая выходит в коридор.
— Сюда, люди! — приказал Люрбек своим пособникам, решившись кончить задуманное любой ценой.
И он вместе с ними бросился в коридор в тот самый момент, когда туда же вбежали, привлеченные криками и перепуганные, госпожа Фавар и Перетта. Увидев идущих на них мужчин в масках и со шпагами наголо, актрисы в ужасе вернулись в свою комнату и заперли дверь изнутри на два оборота, а Люрбек, не обращая на них никакого внимания, изо всех сил старался открыть другую дверь в туалетную комнату маркизы. Но госпожа де Помпадур успела закрыть и ее на задвижку. — Разбить дверь! — закричал шпион. — Тогда бандиты ударами кулаков и сапог стали атаковать довольно хрупкую преграду.
Маркиза, полуобнаженная, растрепанная, дрожащая, смотрела, как дверь начинает поддаваться под мощными ударами убийц. Их лица в масках уже виднелись в отверстие. В глубине коридора кто-то — это была госпожа Ван-Штейнберг — освещал им путь, а Люрбек подбадривал их криками и жестами. И маркиза, сложив руки и считая, что пришел ее последний час, закричала:
— Пощадите! Я отдам вам мои драгоценности, все мое состояние! Пожалейте, не убивайте меня!
Ответом на эту мольбу был лишь злобный смех. Но вдруг маркиза, уже почти в обмороке, услышала звон оконного стекла. В окне появилась чья-то рука, которая отодвигала задвижку, а затем в сыплющихся осколках стекла появился Фанфан, который уже забыл про свое женское платье. Одним прыжком он оказался рядом с маркизой, а она, узнав его, издала крик облегчения. Тогда наш предусмотрительный герой, помня, что он не должен быть узнан ни бандитами, ни кем-нибудь другим, мгновенно погасил свечи. В этот миг дверь разлетелась и двое бандитов, освещенные уже только светом луны, ворвались в комнату.
У Фанфана оружия не было. Он начал с того, что опрокинул стол на ноги разбойникам. Потом, схватив два стула, бросил их им в головы, и они с разбитыми физиономиями зарычали от боли.