Королева подняла палец с деланным недовольством.
— И все же я бы предпочла, чтобы, отстаивая свое дело, ты ссылалась на наших сестер-испанок.
Мануэла приняла вид застигнутого за шалостью ребенка.
— Вы правы, Ваше Величество.
— Успокойся. Я на тебя не в обиде. Мне известно, что в этой области еще многое предстоит сделать и что у большинства женщин страны нет иных способов приобщиться к культуре, кроме как на церковных проповедях.
Она машинально погладила щеку и сделала знак священнику. Тот немедленно подошел, возблагодарил Господа за только что завершившуюся трапезу и, пятясь, вернулся на место.
Королева, сложив руки, некоторое время благочестиво сидела, затем поднялась.
— Пошли. Пройдемся немного.
Женщины бок о бок прошли по громадному коридору, выходящему на мраморную лестницу. Они спустились по ступенькам и пересекли вестибюль, отделанный штукатуркой под мрамор и лепниной ярко-синего цвета. Расположенная справа дверь вела в сад. Изабелла распахнула ее и вышла наружу. Мануэла следовала за подругой. Оказавшись на свежем воздухе, королева вдохнула полной грудью.
— Чувствуешь запах жасмина? Мавры говорят, что если им сильно надышаться, то он пьянит.
— Разве не к этому ведут все излишества, Ваше Величество?
Изабелла решительно кивнула и двинулась по посыпанной песком аллее, проложенной среди алоэ и лимонных деревьев.
— Значит, — заметила Мануэла, — фра Талавера поспешил сообщить вам о моем «бегстве».
— Знай, что он сделал это вовсе не из желания навредить или позлословить. Будь ты лучше с ним знакома, то знала бы, что он выше подобной мелочности. Нет. Если уж он и решил поведать об этом, то лишь потому, что неожиданность твоего ухода вызвала у него тревогу по поводу состояния твоего здоровья. Он и вправду посчитал, что с тобой случился какой-то приступ недомогания. — Чуть повернувшись, Изабелла понимающе улыбнулась: — Что и было на самом деле, не так ли?
Мануэла лишь подняла брови, не зная, что сказать. Королева же продолжила:
— Итак, я говорила, что фра Талавера — воистину выдающийся человек. И к тому же он — министр финансов. Самое меньшее, что можно о нем сказать, — это человек удивительной объективности, когда речь идет о службе тому делу, в которое он верит. Можешь ли ты себе представить, что буквально несколько лет назад чувство долга завело его так далеко, что он конфисковал священные сосуды из церквей, дабы оплатить кампанию против Португалии? По правде говоря, Талавера — человек очень цельный и стремящийся к абсолюту. И он умудряется его достичь.
— Действительно, удивительный человек. Столько людей мечтают об идеале, но куда более редки те, кому удается его достичь. Вот я сама, например, — сколько же раз я представляла себе, что совершу нечто великое, великое и благородное, что взлечу и вознесусь ввысь. И вот я все еще по-прежнему путешествую лишь по книгам и живу на земле.
— Мне думается, ты вдруг стала слишком сурова к себе. Разве не ты буквально только что воспевала чтение и духовные радости?
Ирония тона заставила Мануэлу вздохнуть.
— Вы правы. Что поделаешь? Может, я вся состою из сплошных противоречий?
— Успокойся. Возраст и жизненный опыт однажды принесут тебе решение. Что же касается Талаверы… Если бы мне пришлось назвать его самый крупный недостаток, то я бы упомянула некоторую нехватку реализма. — Изабелла на мгновение прикрыла глаза, словно чтобы лучше припомнить. — Тому уже минуло одиннадцать лет. Если точно, то это произошло второго февраля, в Толедо. Я ехала с эскортом из Алькасара в собор. На мне тогда было платье из белой парчи, украшенное вышитыми золотой канителью замками и львами, рубиновые драгоценности, корона, мантия из горностая, которую несли за мной двое пажей.