Царь-пушка у нихне стреляет,
царь не правит. Вся эта страна -- огромный болотный пузырь. Дунь как следует
--лопнет. Эх, милый вымой, я-то сюда непо своей волеугодил. Служил у
Радзивилла Литовского, попал к московитам в плен раненый, тому двадцать лет.
У меня выбора не было:или втюрьму, или на царскуюслужбу. Но вас-то кой
черт сюда занес?
-- Вы случайно не знаете некоего господина Фаустле, бывшего рейтарского
полуполковника?--спросилКорнелиус,припоминаяпосулыамстердамского
знакомца.
--Какже, знаю,-- махнул рукой Либенау. --Никакой он нерейтар.
Мошенник, прощелыга,из "старыхнемцев".Это он вас сманил?Такая у него
иудина служба, жалованье ему за это из царской казны идет.
ФонДорнстиснулкулаки,спросилтихонько,будтобоялсядобычу
спугнуть.
-- Так, значит, герр Фаустле сюда еще вернется?
Полковник усмехнулся:
--Вернуться-тоонвернется, тольконе такой Фаустле дурак, чтоб на
Кукуепоявиться. Его тут многие изофицеров и мастеров хотели бы повидать,
не вы один. Нет, у Фаустле дом в Замоскворечье, в Стрелецкой слободе. Нам за
Москву-реку хода нет, у солдат со стрельцами давняя вражда.
Корнелиусвспомнил,какстранновелисебяв Немецкойслободе его
канареечные конвоиры. Теперь понятно, почему.
-- Ничего, -- сказалон, скрипнувзубами. -- За глупость и легковерие
надо платить. Как-нибудь продержусь четыре года, а потом назад, в Европу.
-- Какие четыре года? -- удивился Либенау.--Какая Европа? Неужто вы
еще непоняли?Приехатьсюдаможно,уехать --ни за чтои никогда. Вы
навсегдаостанетесь вРоссии, вас закопаютвтощую русскую землю,ииз
вашего праха вырастет главное русское растение лопух.
Глава пятая
НЕ БЫЛО НИ ГРОША, ДА ВДРУГ АЛТЫН
Если б свободноепадениедлилось не две споловиной секунды,а чуть
дольше, у Николаса от ужаса разорвалось бы сердце. Но в тот самый миг, когда
магистр осознал, что, собственно, с нимпроизошло,и собрался закричать во
всегорло, полет ужезакончился --хрустом, треском,противным шорохом и
глухимударом.Фандориноказался втесном,прямоугольномпространстве,
отчего-то пахнущем свежей клейкой листвой и таком же, как листва, зеленом.
Ничего не понимая,он вужасезадергался,забился в этомжестком и
неподатливом зеленом кошмаре,кое-как вывернулся, уперся ногами в твердь --
ивскочил,посамую грудь утопаявтополиных веткахибумажномсоре.
Оказалось, что траектория головокружительного путешествия второгобаронета,
начавшаясяна крыше,завершиласьбаскетбольным попаданиемточнехоньков
мусорныйбак,доверхунаполненныйостриженнымиветвями,листьямии
скомканной бумагой.Николас задыхался и хватал ртомвоздух, исцарапанный и
оглушенный падением, но, кажется, более или менее целый.