Глава III
Марксистская политэкономия
3.1. Экономические идеи предшественников марксизма
В некоторых российских учебниках марксисты представляются первыми и почти единственными критиками капитализма. Получается, что противниками самодержавия были лишь большевики, которые совершили переворот в 1917 г. и тем самым прервали "цивилизованное" развитие России.
Подобное освещение истории экономических учений является серьезным искажением действительности. Критика экономических пороков буржуазного общества начинается за век до рождения К. Маркса. В этой связи представляется ненаучным умолчание о социалистах-утопистах.
Первым из них был Томас Мор (1478–1535). Он написал труд "Золотая книжечка, столь же полезная, сколь и забавная, о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия". С тех пор слово "утопия" стало нарицательным. Т. Мор родился в Лондоне. Его предки были юристами, отец – королевским судьей: в то время подобные профессии считались наследственными. В Оксфорде Томас сблизился с кружком гуманистов, выступавших против средневековой схоластики. В 1497 г. он познакомился с Эразмом Роттердамским, позже ставшим одним из его ближайших друзей. Они вместе вошли в кружок, который поставил своей целью нравственное очищение церкви и изучение древней литературы, писаний отцов церкви. Дом Мора превратился в своеобразный центр английского гуманизма. Здесь Э. Роттердамский написал свою знаменитую сатиру "Похвала глупости", признав впоследствии, что книга создана при активном содействии хозяина дома.
Другим видным социалистом-утопистом эпохи Средневековья был Томмазо Кампанелла (1568–1639). Его произведение "Город Солнца" создано под воздействием "Утопии" Т. Мора. Так же как и "Утопия", эта книга написана в форме диалога между двумя людьми: Мореходом, вернувшимся из далекого плавания, и Гостинником. Мореход рассказывает Гостиннику о своем кругосветном путешествии, во время которого он оказался в Индийском океане на чудесном острове с городом Солнца. Здесь вместо несправедливого, порочного общества Т. Кампанелла предлагает новый, основанный на социалистических принципах строй. Частной собственности в городе Солнца нет. Община уравнивает людей. Они одновременно и богатые, и бедные. Богатые, потому что у них есть всё, бедные, потому что у них нет своей собственности. Общественная собственность в "солнечном" государстве базируется на труде его граждан. В мечтах о социализме у Кампанеллы было много наивного и ошибочного. Так, он предполагал государственную регламентацию брачных отношений, пренебрегающую личными привязанностями человека, признавал астрологические суеверия, существование религии.
Но в то же время "солнечное" государство – это союз жизнерадостных, патриотически настроенных людей, свободных от власти вещей. Это союз людей, умело сочетающих труд физический и умственный, гармонически развивающих свои физические и духовные силы. Это союз людей, для которых труд не каторга и мука, а приятное, увлекательное, овеянное славой и почетом занятие. Единство труда и наслаждения, труд как дело чести, соединениеобучения с производственным трудом – эти мысли взяли на вооружение грядущие поколения социалистов.
Видным социалистом-утопистом был французский граф Анри Сен-Симон (1760–1825). Его отец служил у польского короля в должности начальника гвардейской бригады. И, судя по бурному темпераменту, вероятно, собственноручно расправился бы со своим сыном, если бы мог представить, что в будущем Анри изменит своему классу и аристократическому происхождению.
Проповедь мирного преобразования общества, обращенная к королям и богачам – банкирам, промышленникам, купцам, – которую вел Сен-Симон, привлекала внимание некоторых меценатов. Они помогли ему издать ряд сочинений. В 1823–1824 гг. появляется "Катехизис индустриалов", в 1825 г. – "Рассуждения литературные, философские и промышленные" с эпиграфом: "Золотой век, который слепое предание относило до сих пор к прошлому, находится впереди нас". Наконец, А. Сен-Симон приступает к своему главному произведению "Новое христианство"; оно должно дать будущему "обществу индустриалов" новую религию, берущую от христианства лишь его исходный гуманизм. Сен-Симон выдвигает идею закономерности общественного развития, в основе ее лежит прогресс разума, науки, морали и религии. В конечном счете изменения в общественной жизни происходят в результате прогресса человеческого разума. В "Новом христианстве" утверждалось, что каждый исторический период, каким бы прогрессивным по отношению к предыдущему он ни был, должен в свое время уступить место более совершенному социальному строю. "Наше общество, – иронизирует Сен-Симон, – представляет из себя мир, перевернутый вверх ногами". Он провозглашал лозунг: люди должны иметь общество, наиболее выгодное для большинства. А его задача – быстрое и полное улучшение морального и физического положения самого беднейшего класса.
В Англии видным представителем социалистов-утопистов был Роберт Оуэн (1771–1858). Его практическая деятельность освещается во многих западных учебниках по менеджменту. Эксперимент Р. Оуэна в поселке Нью-Ланарк (Шотландия) привлек серьезное внимание общественности того времени. Он решил проверить на практике, можно ли, заменив плохие условия на хорошие, освободить человека от зла и "преобразовать его в интеллигентное, рациональное и доброе существо". Население городка, доходившее до 2,5 тыс. человек, состояло преимущественно из бродяг, пьяниц, нищих, преступников и детей бедняков. Эти люди как бы воплощали в себе все пороки, порожденные нечеловеческими условиями жизни.
Несколько лет реформаторской деятельности Р. Оуэна сделали Нью-Ланарк неузнаваемым – он превратился в "образцовую колонию". Изменились люди и отношения между ними. Рабочие овладели грамотой, высоким уровнем культуры. Почти исчезли пьянство, преступления, взаимная вражда на религиозной почве. В лучшую сторону изменилось отношение рабочих к делу, улучшилось и качество товаров, которые они производили. Спрос на них усиливался, росла прибыль фабрики. Чем больше доходов получал Оуэн, тем больше он тратил денег на улучшение быта людей: повышал заработную плату, улучшал квартиры, пополнял книгами библиотеку.
Эксперимент в Нью-Ланарке принес Р. Оуэну широкую известность. На фоне капиталистов-хищников он резко выделялся как фабрикант-филантроп, поставивший перед собой задачу "открыть способы, посредством которых можно было бы улучшить условия жизни бедных и рабочих классов с пользой для предпринимателей". В Нью-Ланарк к Оуэну началось массовое паломничество. За короткое время у него побывали 20 тыс. посетителей, в том числе иностранцы. Н. А. Добролюбов в известной статье об Оуэне отмечал, что это были преимущественно либо фабриканты, которым казалось, что Оуэн "изобрел игру, в которой все играющие оставались бы в выигрыше", и нашел "средство эксплуатировать работников так, чтобы им было от этого хорошо, а ему не было дурно", либо аристократы, видевшие в Оуэне "какого-то укротителя зверей, смирителя анархических порывов", либо высокопоставленные особы, члены царствующих фамилий, считавшие, что он сочетал в одном лице "школьного учителя и бургомистра". К последней категории посетителей относился и русский великий князь Николай Павлович, будущий царь Николай I. Он предложил Оуэну переселиться в Россию с двумя миллионами эмигрантов для устройства промышленных общин наподобие Нью-Ланарка.
В числе поборников справедливости переустройства общества нельзя не отметить Шарля Фурье (1772–1837). В своей работе "Теория четырех движений и всеобщих судеб" он приводит таблицу развития цивилизации, которую делит на четыре фазы. Первые две он называет "восходящим колебанием", третью и четвертую – "нисходящим колебанием". Третья фаза развивалась благодаря торговой политике, порожденной колониальными монополиями. В четвертой фазе господствующим становится торговый феодализм, под которым Фурье понимал развитие капитализма.
В "Трактате о домашней и земледельческой ассоциации" Ш. Фурье подробно описывал образ жизни рабочих коллективов. Низовой трудовой ячейкой служит фаланга. Фурье в деталях показывает ее устройство. Общественные здания, предназначенные для жизни, труда и отдыха членов фаланги, автор называл фаланстером. Ш. Фурье надеялся, что экспериментальные фаланги можно создать немедленно, без изменения всего общественного строя. Он свято верил, что найдется какой-нибудь великий человек или богач, который воплотит в жизнь его систему, и поочередно обращался ко всем выдающимся людям и миллионерам Европы, ко многим коронованным особам. Наивность его была так велика, что он даже печатал объявление в газетах, указывая, что от 12 до 13 часов ждет в своей квартире тех, кто пожелает отдать свои средства на создание фаланги. Однако ждал он многие годы напрасно…