Российский лауреат Нобелевской премии по физике за 2003 г. академик В. Гинзбург пишет: "Меня возмущает апатия и равнодушие. Из-за этого академия плохо работает, отделения плохо работают… У нас почему-то считается, что, если человек стал директором, он обязательно должен стать академиком. Но менеджер – еще не означает ученый. Хорошо хоть олигархи не стремятся в академики. Могли бы, ведь их интеллектуальные способности не ниже, чем у академиков" [140] .
В связи с этим, когда сегодня в Российской академии наук все чаще говорят о том, что надо построить экономику, основанную на знаниях, приходится задумываться: а не общие ли это красивые слова? Можно сколько угодно накапливать знания на книжных полках. Главное в другом – нужно иметь механизм постоянной и широкомасштабной трансформации новых знаний в новые продукты и технологии. Иными словами, нужен нормальный инновационный процесс. А он может быть основан только на стабильно работающих, зрелых рыночных механизмах, на зрелой рыночной инфраструктуре и предпринимательской активности. Но именно это наши современные "советские экономисты" и отвергают. Отвергают они и экономические реформы В. Путина, правда, не ссылаясь на него персонально и, конечно, не упрекая его в том, что реформационно-трансформационный процесс на деле оказался замедленным и даже застойным. Поэтому сегодня у настоящих реформаторов-рыночников все надежды на политическую волю Д. Медведева.
Сегодня уже вполне ясно, что процесс адаптации российской науки к новым социально-экономическим реалиям, которые стали принципиально меняться еще в СССР, в годы горбачевской перестройки, серьезно отстает от процесса революционной трансформации самой экономической системы. Изменения, которые происходили в российской науке на протяжении 1992–2007 гг., за небольшим исключением, не изменили и даже не поколебали тех принципиальных институциональных ее основ, которые были характерны для советской науки. Да, нынешняя российская наука в основе все еще продолжает оставаться советской, а это сдерживает развитие научно-технического потенциала России, его давно назревшую трансформацию к новым условиям рыночной экономики [141] .
Советские номенклатурные ученые, оставшиеся на своих постах после 1992 г., в большинстве своем не выдержали проверки реформами и рынком. Для многих из них реальные рыночные реформы – это беда.
Итак, наша академическая экономическая наука пока не хочет помогать развитию рыночных реформ в стране, не хочет строить капитализм, т. е. не хочет отвечать потребностям современной жизни, мировым ориентирам и выбору Россией цивилизованного пути развития, по которому давно идут все развитые страны мира. Правда, это не мешает ей требовать все новых и новых ассигнований на свое существование. Проводить реформу в своей науке, в ее институтах директора-академики тоже не хотят.
Как известно из Библии, пророк Моисей 40 лет водил свой народ по пустыне, прежде чем достичь Земли обетованной. Народ этот был привержен устоявшимся традициям, старым привычкам и совсем был не прочь вернуться в прежнее рабство. Только время, испытания, обучение новому и смена поколений помогут и нам прийти к Истине.
При движении к Истине у России, как отметил известный российский "олигарх" В. Потанин, два пути: а) путь нормального развития во взаимодействии с самыми развитыми государствами мира; б) путь деградации, или путь превращения в нищую страну "третьего мира", управляемую силовыми методами [142] . Так что выбор за нами.
Выводы
1. НТП является главным фактором повышения эффективности общественного производства, поэтому ему всегда необходимо уделять серьезное внимание.
2. От бывшего СССР России достался огромный научно-технический потенциал, вполне сопоставимый с научно-техническим потенциалом США. Однако НТП в СССР не был встроен в экономический механизм, поэтому его эффективность была невысокой и со временем стала снижаться.
3. Советская наука добилась ряда высочайших мировых достижений. Однако по мере несрабатываемости советской экономической модели размах и уровень этих достижений снижались. Советская экономическая наука, в частности, не смогла вовремя предложить пути выхода из системного кризиса.
4. Крах СССР и советского социализма был связан с неспособностью этой системы использовать НТП, встать на путь формирования постиндустриальной экономики и быть вровень с Западом не по производству стали, а по новейшей технике и мотивации к НТП. При этом в бывшем СССР все время говорилось о превосходстве социализма над капитализмом, о превращении науки в непосредственную производительную силу при социализме и т. д.
5. Научно-технический потенциал России после 1992 г. стал резко сокращаться. НТП практически прекратился. Россия оказалась в чрезвычайно опасном положении: ассигнования на НИОКР, результативность исследований сократились в значительно большей степени, чем ВВП и промышленное производство страны.
6. Со второй половины 1990-х гг. положение в российской науке стало улучшаться: растут ассигнования на НИОКР, увеличивается численность исследователей и количество научных публикаций.
7. Состояние российской экономической науки тем не менее вызывает тревогу. Руководители многих академических институтов не помогают реализации ни экономических реформ в стране, ни реформированию своей науки в направлении ее увязки с интересами бизнеса и с трансформацией российского общества.
8. Реформа российской науки неизбежна, и сами ученые должны в ней активно и продуктивно участвовать.
Вопросы и задания для самопроверки
1. Дайте оценку научно-технического потенциала бывшего СССР.
2. Почему эффективность затрат на НИОКР в СССР снижалась?
3. Какова была динамика численности открытий и изобретений в СССР?
4. Проанализируйте составляющие научно-технического потенциала в России.
5. Что происходит с финансированием науки в нашей стране?
6. Как складывается организационная структура российской науки?
7. Дайте оценку состояния российской экономической науки.
Литература
Водопьянова Е. Европа и Россия на карте мировой науки. М., 2002.
ГохбергЛ., Миндели Л. Исследования и разработки в России. М., 1997.
Иванова Н. Национальные инновационные системы. М., 2002.
Инновации и экономический рост. М., 2002.
Инновационная система России: модель и перспективы ее развития. М., 2003.
Кудров В.М. Крах советской модели экономики. М., 2000.
Кудров В.М. Советская экономика в ретроспективе: опыт переосмысления. М., 2003.
Наука России в цифрах. М., 2003.
Отечественные записки. 2002. № 7.
Шмелев И., Попов В. На переломе. Экономическая перестройка в СССР. М., 1989.
Индикаторы науки: 2007. М., 2007.
Глава 15 Тенденции экономического развития и экономические реформы в странах Центральной и Восточной Европы
Регион Центральной и Восточной Европы (ЦВЕ) вбирает в себя сегодня более 10 стран, весьма отличающихся друг от друга по истории, культуре, национальному признаку и уровню экономического развития. В недавнем прошлом, однако, в регион входили лишь 8 стран: ГДР, Польша, Чехословакия, Венгрия, Югославия, Румыния, Болгария, Албания. Увеличение числа стран связано с распадом в начале 90-х годов бывших Югославии и Чехословакии, хотя одна страна – ГДР – вообще исчезла с географической карты Европы вследствие объединения Германии.
Нынешние границы стран внутри региона определены распадом Австро-Венгерской империи в результате Первой мировой войны и важными изменениями, происшедшими сразу же после Второй мировой войны и в итоге антикоммунистических революций 1989–1990 гг.
После Первой мировой войны Польша и Чехословакия получили независимость, а Югославия стала единым государством. Не обошлось и без болезненного передела территорий. Так, Трансильвания, в прошлом часть Венгрии в составе Австро-Венгерской империи, отошла к Румынии. Часть территории, населенной в большой степени венграми, передана Чехословакии, Австрии, Румынии, Югославии и Советскому Союзу. Венгрия потеряла 2/3 прежней своей территории и 50 % населения. Болгария и Румыния получили часть территории бывшей Турецкой империи еще во время Балканских войн, до Первой мировой войны.
Все эти изменения стали серьезной причиной последующих конфликтов и нестабильности в регионе.
После Второй мировой войны весь регион по соглашению великих держав-победительниц стал сферой особых интересов бывшего Советского Союза и подвергся жесткой системной трансформации, точнее, коммунизации. Всему региону практически была навязана советская командно-распределительная модель экономики.
По существу, весь регион ЦВЕ был отдан на откуп СССР, понесшему беспримерные жертвы во время Второй мировой войны. Цена за эти жертвы оказалась немалой: Советский Союз получил целый "лагерь социализма", серьезно укрепив свои позиции в Европе и мире.
Впоследствии созданный СЭВ стал органом плановой социалистической интеграции, а Варшавский договор – гарантом ее безопасности и изоляции всего региона от остального мира. Расчет был на то, что мировая система социализма быстро добьется феноменальных успехов и победит капитализм в экономическом соревновании. Но этого не произошло. В 1989–1990 гг. под давлением внутренних причин система социализма в данном регионе развалилась, вслед за этим, в 1991 г., она развалилась и в Советском Союзе.