Поднявшись на самый верх лестницы, она видела, как Бархем поспешил к двери, его обычная медленная величественная походка сменилась мелкой трусцой. Парадная дверь распахнулась, и раздались голоса.
И тут Флер увидела, как вносят носилки.
Этого она не ожидала, это было так не похоже на созданный ею в воображении образ Синтии. И вдруг носилки!
Было что-то жуткое в медленных осторожных движениях несших их людей, в неподвижной, закрытой одеялами фигуре. Они пересекли вестибюль и начали подниматься по лестнице. В этот момент Флер услышала отчетливый голос.
— Вот видите, Бархем, меня привезли домой умирать.
Флер не расслышала ответа Бархема, она не сводила глаз с головы, возвышавшейся на подушке, темных волос, зачесанных назад над высоким лбом, острого подбородка. Носилки подняли наверх. Отступив в сторону, Флер впервые увидела Синтию Эшвин.
Ее первым впечатлением было разочарование. «Она уже немолода, — подумала Флер. — Но она прелестна, все еще прелестна».
Под вопросительным взглядом Синтии Флер поспешила направить несших ее людей по коридору в западное крыло дома. Синтию внесли в ее собственную комнату.
Там ожидала Мэнверс. Когда носильщики вышли, Флер вышла вместе с ними. Она чувствовала, что Синтию надо оставить одну — с теми, кто знал ее раньше.
Через несколько минут вышла сестра Томпсон. Флер протянула ей руку.
— Я мисс Гартон, — сказала она. — Мы с вами говорили по телефону. Вашей пациентке что-нибудь нужно?
— В настоящий момент ничего, благодарю вас. Она неплохо перенесла поездку. Но боюсь, она очень возбуждена. Это все из-за приезда сюда. Она так часто говорила о своем доме. Понимаете, я с ней уже давно, и мне кажется, что я знаю здесь каждый камень.
Флер показала сестре ее комнату, рядом с леди Синтией, и, чувствуя, что больше ей здесь делать нечего, повернулась к лестнице.
Когда она уже спускалась, ее догнала Мэнверс.
— Ее милость хочет поговорить с вами. Она спрашивала, кто вы.
Флер вернулась к комнате Синтии, постучала и неожиданно оробела, когда сестра Томпсон открыла дверь.
Она прошла по мягкому ковру и остановилась в ногах постели.
Синтия лежала, облокотившись на подушки. Ее руки бессильно раскинулись по бокам. Она была страшно худа, кисти рук сильно истончились. Шея тоже была неестественно тонкой и сморщенной.
Флер поняла, что Синтия была намного старше, чем она думала. Флер всегда воображала ее себе молоденькой девушкой, какой та выглядела на фотографиях в альбоме.
Теперь она видела, что Синтии было за сорок, что болезнь наложила на нее свой отпечаток, но она все еще очаровательна.
У нее был прелестный овал лица сердечком, темные блестящие глаза казались огромными на фоне запавших щек, а в улыбке все еще изящного рисунка губ таилось невыразимое обаяние.
— Кажется, мы незнакомы, — сказала Синтия. В ее голосе была какая-то особенная мелодичность.
— Я Флер Гартон, компаньонка миссис Митчэм.
— Мэнверс так и сказала. Простите, что я вас побеспокоила своим неожиданным появлением.
— Надеюсь, у вас будет все, что вам нужно.
— Для меня уже счастье вернуться домой. Как это мило с вашей стороны предоставить мне мою старую комнату. Я почти боялась, что ею пользуется кто-нибудь другой.
— Ею никто никогда не пользовался, — ответила Флер. — Она всегда была заперта.
Флер почувствовала, что именно это интересовало Синтию и что она осталась довольна, но вслух Синтия ничего не сказала. Она только молча осматривала комнату, задерживаясь на мебели, люстре, шелковых занавесях, слегка колыхавшихся на ветру, как будто лаская их взглядом.
— Дом мало изменился, — сказала она наконец и добавила: — Но вам трудно судить. Как давно вы здесь?
Флер рассказала ей.
— Как поживает миссис Митчэм?
— Неплохо, но она не встает с постели.
— Значит, нас будет двое, — задумчиво пробормотала Синтия.