Ник рассмеялся:
— Ты слишком добра, Эльф. Ивонна возненавидит этот сюрприз, а тебе стоит отдохнуть от кудахтанья Викторины.
— Боюсь, ты прав. Однажды Ивонна призналась, что ее мать излишне строга к шалостям детей и не одобряет желания Ивонны проводить с ними побольше времени. Насколько я помню, Викторине не нравились и наши с Ивонной проделки. — Кенна достала дневное платье серо-мышиного цвета, но, заметив, как Ник скривился, быстро убрала его на место. — И все же я не хотела бы оставлять ее одну.
— Вот уж спасибо.
— Ты должен признать, что иногда ты плохая компания, Ник. Викторине нужен кто-то, о ком она могла бы заботиться. Ей стоит снова выйти замуж.
— Я говорил ей об этом не раз.
— Правда? — Кенна была приятно поражена такой предусмотрительностью брата. — И что она сказала?
— Что не может покинуть Даннелли.
— Почему?
— Она сказала, что нужна тебе.
Кенна прислонилась к шкафу, прижимая к себе накидку из голубого шелка:
— Ох Ник. Я стала буквально камнем на ее шее. И на твоей тоже. Как это ужасно!
— Не говори глупостей, — возразил он. — Я знаю, это звучит ужасно, но я вполне удовлетворен своей жизнью. Меня вряд ли можно назвать монахом.
— Да, но актриски и оперные певички едва ли подходящий объект для женитьбы. Я кое-что слышала, Ник, — добавила Кенна, когда заметила, как удивлен Ник ее осведомленностью. — Слухи всегда находят дорогу в Даннелли. И некоторые даже неприятно повторять.
Ник смутился.
— Могу поспорить, многие из них лживы. — Он помедлил, вопросительно глядя на Кенну. — Сестричка, я хочу рассказать тебе то, что может улучшить твое мнение о Рисе и объяснит, почему я так уважаю и люблю его.
— Неужели мы обязательно должны говорить о Рисе? — устало спросила Кенна, — Я думала, мы говорим о твоей жизни.
— Так оно и есть. — Прежде чем она успела возразить, он быстро продолжил: — Несколько лет назад, еще до того, как папа женился на Викторине, разразился один скандал. Сомневаюсь, что ты помнишь об этом.
Кенна немного подумала.
— Знаю. — Она прищелкнула пальцами. — Когда Рис сбежал на континент. Я права?
— Да.
— Что он сделал?
— Об этом и речь. Рис взял на себя мою вину. Я скомпрометировал юную девушку из хорошей семьи, а когда отказался на ней жениться, она покончила с собой. Ты должна поверить мне, я до сих пор презираю себя. Я плохо обошелся с ней, дав обещание, которого не следовало давать. Она была красивой девушкой с самым заразительным в мире смехом. Лара была невинна в полном значении этого слова, и я увлекся не на шутку. К моему отчаянию, я скоро обнаружил, что она была не совсем нормальной.
— О Ник. — Кенна села рядом с братом, положив руку ему на плечо. — Как ты это понял?
— Рис предупреждал меня, что она иногда ведет себя очень странно. Они однажды разговаривали, и она внезапно и беспричинно впала в ярость. Я не поверил ему, так как потерял голову от любви к Ларе. Но затем я начал замечать особенности ее характера, от которых не мог отмахнуться. Мало-помалу я осознал, что не могу жениться на ней. Когда она покончила с собой, ее брат потребовал у меня сатисфакции. И здесь в дело вмешался Рис. Он сказал, что Лара бросила меня и встречалась с ним, и взял на себя ответственность за ее смерть.
— И ты позволил ему?
— Мне нечем гордиться, Кенна. Я был молод и глуп, хотя из первого не обязательно следует второе. Я дал согласие, чтобы Рис сделал это, поскольку он убедил меня, что иначе я погибну на дуэли. Рис всегда стрелял лучше меня. Он отправился на дуэль, а я выступал его секундантом. Брат Лары был серьезно ранен, и Рис бежал из страны. Вернулся он только к тому роковому дню, когда состоялся маскарад.
— В это сложно поверить.
— Поверь этому, Кенна.