Обычно Кенна находила его веселье заразительным, но сейчас она едва улыбнулась.
Заметив сестру, Ник отодвинулся от стола:
— Кенна! Хорошо, что ты пришла. Я боялся, что ты спрячешься в своей комнате, а в этом случае мне пришлось бы провести все утро, слушая рассказы Риса. Сейчас я, слава Богу, могу заняться делами, а с Рисом оставлю тебя.
— Я никогда бы не стала прятаться в спальне, — соврала Кенна. Она проигнорировала скептически поднятые брови Риса и начала накладывать себе еду. — Пожалуйста, не навязывай нашему гостю мою компанию. Возможно, Рис хочет присоединиться к тебе.
Ник провел рукой по густым волосам, уложенным так, чтобы создать впечатление растрепанной ветром прически. В отличие от сестры Ник следовал всем требованиям моды. Его модный сизо-серый сюртук был таким узким, что требовалась помощь слуги, чтобы надеть и снять его.
— Ну что, Рис? Предупреждаю: это скучнейшая работа. Расходные книги и все такое прочее.
Вот спасибо за помощь, подумала Кенна, нагружая свою тарелку больше, чем обычно, лишь бы не поворачиваться к Рису.
— Я хотел бы еще омлета.
— Свинья, — пробормотала Кенна.
— Ты что-то сказала? — поинтересовался Рис.
— Хотела положить себе свинины, но ее не оказалось. — Кенна повернулась к столу и вспыхнула, заметив удивленные взгляды, которыми друзья обменялись при виде горки еды на ее тарелке.
Ник встал и отодвинул стул для сестры, легонько поцеловав ее в щечку, когда она села.
— Вот уж не знаю, почему свинины вечно не хватает на всех, — прошептал он, еле сдерживая смех. Выпрямившись, он легонько коснулся ее плеча: — Я пошел. Не позволяй ей обижать тебя, Рис.
— Никоим образом, — беззаботно ответил тот. Ник вышел, и в комнате воцарилась тишина. Кенна все внимание отдала еде. Этот процесс казался ей довольно простым, но она не приняла в расчет того, что ей придется выполнять его под внимательным взглядом Риса. Омлет соскальзывал с вилки, а на вкус отдавал резиной. Кенна жевала, гадая, сможет ли проглотить его, не подавившись. Даже чтобы размазать масло по хлебу, ей потребовалось немало сил.
— Разве ты не хотел добавки омлета? — не поднимая глаз от тарелки, пробормотала Кенна.
— Разве тебя не учили, что нельзя разговаривать с набитым ртом?
Кенна раздраженно сомкнула челюсти на куске хлеба и, как следствие, прикусила щеку.
— Ой! — Ее голова дернулась от боли. Она отодвинула тарелку и обвиняюще уставилась на Риса.
Рис придвинул ее тарелку к себе.
— Спасибо, — сказал он вежливо, словно она предложила разделить с ним завтрак.
Кенна потрясенно и даже с завистью смотрела, как Рис спокойно принялся за остатки ее еды.
— Вкусно. — Он улыбнулся ей и отсалютовал вилкой.
Кенна дотронулась кончиком языка до прикушенной щеки.
— Рада, что тебе понравилось, — ответила она, отказываясь замечать веселые огоньки в его глазах.
— Что? Ты даже не хочешь, чтобы я подавился? Не могу поверить.
«Надеюсь, у тебя будет несварение желудка!» — мысленно пожелала Кенна. Вслух же она сказала:
— Я не настолько мстительна.
— Да? Я не заметил. Неужели причиной подобного благодушия стало утреннее происшествие?
— Думай как хочешь. Я приложу все усилия, чтобы услужить тебе.
— Ну, не знаю, получится ли, — загадочно ответил Рис, не отрывая глаз от ее губ. Потом вдруг сразу же отвернулся, намазал маслом кусочек хлеба и отправил его в рот.
Кенна смотрела, как он жует, раздумывая, почему его слова так смутили ее. Она добавила щедрую порцию молока в чай и сделала глоток.
— Мой отец в Лондоне, — тихо сказал Рис. Решив, что ослышалась, Кенна вопросительно подняла брови.
— Ты спрашивала, почему я приехал в Даннелли, — принялся объяснять Рис. — Мой отец сейчас в Лондоне и живет в городском доме герцогини. — Не стоило добавлять, что это только одна из причин.