Отец говорил, что женщины не способны научиться этому.
Джудит пришла в страшное негодование. Ее ход королевой поставил короля Рейна в крайне опасное положение.
— Ты должен уяснить себе, что женщина очень часто может одержать верх над мужчиной, даже над королем. Кажется, я выиграла. — Она поднялась.
Рейн ошарашенно уставился на доску.
— Не может быть, чтобы ты так быстро выиграла! Я даже не заметил. Ты заговорила меня и не дала мне собраться с мыслями. — Он искоса взглянул на нее. — К тому же у меня так болит нога, что мне трудно думать.
Джудит встревожилась, но тут же рассмеялась.
— Ах ты, хитрюга. Мне надо идти.
— Нет, Джудит, — продолжал настаивать он и, взяв ее руку, принялся целовать ее, — Джудит, не оставляй меня, — молил он. — Я могу от скуки сойти с ума. Пожалуйста, побудь со мной. Ну, еще одну партию.
Джудит весело смеялась над его мольбами. Он принялся клясться ей в вечной любви и благодарности, если она проведет с ним хоть один часок, а она ласково гладила его по голове.
Именно так и застал их Гевин. Он уже успел забыть, насколько красива его жена. Она была одета совсем не так, как на свадьбе, — в бархат и соболя. Сейчас на ней было незатейливое платье из мягкой шерсти, плотно облегающее фигуру. Волосы были забраны в длинный хвост. Простые одежда и прическа делали ее еще более очаровательной. Она была сама невинность, однако каждое ее движение свидетельствовало о присущей ей страстности.
Джудит первой заметила присутствие мужа. Улыбка немедленно исчезла с ее лица, она замерла.
Рейн почувствовал, как напряглась ее рука, и удивленно посмотрел на нее. Проследив за ее взглядом, он увидел брата. Не было сомнений, что за мысли посетили Гевина при виде этой сцены. Джудит попыталась выдернуть руку, но Рейн крепко держал ее. Нельзя допустить, чтобы у его разъяренного братца возникло впечатление, будто они в чем-то виноваты.
— Я пытался уговорить Джудит посидеть со мной, — весело сообщил Рейн. — Я уже целых два дня сижу безвылазно в этой комнате, и мне нечем заняться. Никак не могу заставить ее уделять мне побольше времени.
— Не сомневаюсь, что для убеждения ты использовал все возможные способы, — процедил Гевин, чей взгляд был устремлен на жену.
Наконец Джудит выдернула руку.
— Я должна заняться делами, — сухо произнесла она и ушла.
Рейн решил опередить Гевина и первым накинулся на него.
— Где ты был? — спросил он. — Через три дня после свадьбы ты бросаешь ее на ступеньках, как сундук.
— Как я вижу, она нашла выход из положения, — заключил Гевин, тяжело опускаясь на стул.
— Если ты намекаешь на нечто недостойное…
— Нет, не намекаю, — искренне ответил Гевин. Он хорошо знал своих братьев и был уверен, что Рейн никогда не сделает ничего предосудительного в отношении своей невестки. Просто он был шокирован тем, что его ожидания и надежды не оправдались. — Что с твоей ногой?
Смутившись, Рейн рассказал, как упал с лошади, но, к его удивлению, Гевин не рассмеялся. Он устало поднялся.
— Я должен осмотреть замок. Меня слишком долго не было, поэтому, боюсь, хозяйство пришло в полный упадок.
— Я бы так не сказал, — заметил Рейн, изучая расстановку фигур на шахматной доске и восстанавливая все ходы Джудит. — Я никогда не видел, чтобы женщина работала так, как Джудит.
— Ха! — снисходительно бросил Гевин. — Что можно сделать за неделю? Расшить пять эллов ткани?
Рейн удивленно взглянул на брата.
— Я не говорил, что она занималась женской работой, я сказал, что не видел, чтобы женщина работала так как она.
Гевин не понял, что он имеет в виду, но не стал настаивать на объяснении. У него было слишком много дел. Каждый раз после его непродолжительного отсутствия приходилось буквально заново восстанавливать замок.